| Приглашаем посетить сайт |
|
Чехов (chehov-lit.ru)
|
("Крокодил" Корнея Чуковского в контекстe жизни и культуры)
Мои "Заметки" явились результатом перечитывания "Крокодила" уже далеко не в детском возрасте. Оказавшись в Америке, я давала уроки русского языка детям русских эмигрантов. После сказок Пушкина мы взялись за "Крокодила" Чуковского. И тут я обнаружила, что к этому не такому простому сочинению нет почти никаких комментариев. Так родились эти заметки.
И в самом деле, почему Крокодил говорит по-турецки? Вроде бы родом он из Африки, где про турецкий не слыхивали. А потому, как мне кажется , что "говорить по-турецки" в русском языке означает "говорить на непонятном языке". То же в сущности, что и "китайская грамота" - абсолютно непонятный текст, только не в звуковом, а в графическом варианте. Городовой - служитель порядка - недаром вменяет в вину Крокодилу его чужой язык: "Как ты смеешь тут ходить, по-турецки говорить?" Последняя фраза Городового-"Крокодилам тут гулять воспрещается"- чем-то напоминает высказывание чеховского унтера Пришибеева "Нынче не велено кусаться!" Не вообще кусаться, а "нынче". Не просто воспрещается гулять Крокодилам, к тому же еще говорящим на непонятном языке, но "тут" гулять. Вспомним, что в первоначальной редакции Крокодил ходил по Невскому - месту постоянных прогулок петербуржцев, о чем читывали мы еще у Гоголя. Крокодил - не местный, чужой, у него другие рот и нос, поэтому первая реакция толпы на его появление - удивление и улюлюканье, вторая - после проявленной им агрессивности (проглотил укусившего его Барбоса) - возмущение и страх :
Эй, держите его,
Да вяжите его!
Да ведите скорее в полицию!
Зададимся вопросом, как собственно, сам автор относится к своему герою? Первоначально кажется, что "амбивалентно". С одной стороны, автор, сам будучи человеком, должен поддерживать героя-протагониста (Ваню Васильчикова), выступившего против "яростного гада", с другой - видно, что он посмеивается над трусливой и глумливой толпой, сочувствуя противостоящему ей Крокодилу. Постепенно мы замечаем, что Крокодил явно симпатичен автору, мало того, автор словно перевоплощается в своего персонажа. Похожее отождествление автора с героем характерно для романтической поэмы. Стоит напомнить читателю, что на обложке первого издания книжки, выпущенной впервые в 1919 году, значилось "поэма для маленьких детей ". Можно предположить, что Крокодил является, хотя и сниженным, юмористически поданным, но типичным героем романтической поэмы, а автор, временами комически самоотождествтляется со своим персонажем. Чуковский - Крокодил?! - возмутится почтенный читатель,- С чего вы взяли? " А вот с чего. Вчитайтесь в это описание: "На сцене извивался, закручиваясь вокруг себя самого, как веревка на столбе гигантских шагов высоченный человек. Он то прядал на публику, весь изламываясь в позвоночнике, подобно червю-землемеру, то выбрасывал в своеобразном ритме одни долгие руки вперед или вдруг он сжимался и весь делался меньше…" (Чукоккала. М. 1999., стр. 125) Это описание Чуковского во время одного из его памятных выступлений 1921 года, уже после создания "Крокодила". Червь здесь упомянут не случайно, для описания необычной фигуры Чуковского, его странных телодвижений обычным словарем не обойдешься, нужны сравнения из животного мира. Многие помнят странный голос Чуковского, его необыкновенный тембр и модуляции, удивительные танцевально-ритмические распевки при чтении детских стихов. Ничего ординарного, обычного не было в облике писателя, типичный Крокодил. Но еще больше поражает их внутреннее сходство. В Петербурге было Чуковскому неуютно, недаром поселился он с семьей в Куоккале, откуда выезжал с лекциями во все концы России, неизменно возвращаясь в свитое им семейное гнездо. Чуковский женился рано, в 19 лет, к моменту создания поэмы имел трех маленьких детей. Печальный опыт собственного детства (он рос "незаконнорожденным", по закону "о кухаркиных детях" был изгнан из гимназии, в полном смысле создал себя сам - вплоть до образования своего нового имени из фамилии матери - Корнейчукова: Корней Чуковский), понуждал проявлять повышенное внимание к своим детям. "Крокодил" в первом издании был посвящен "глубокоуважаемым детям - Бобе, Лиде и Коле". Посвящение, во-первых, пародировало посвящения "родителям" и "женам" в серьезных взрослых книгах, во-вторых - указывало на аудиторию, которой книга предназначалась, и, в третьих, было проявлением истинного уважения, которое Чуковский испытывал к детям. От юных читателей не должно было укрыться, что у Крокодила, как и у автора, трое детей - Лелеша, Тотоша и Кокоша. Семейное гнездо Крокодила, его "сторонка родная" куда он стремительно умчался из Петрограда, пусть пародийно, сниженно напоминали куоккальский дом Чуковского. Легко представить, как после очередной поездки писателя жена докладывала ему о шалостях и провинностях мальчиков, как бежала к зеркалу "попудриться" перед визитом Гиппопотама, как "гаденыши" ждали от "папочки" подарочка и плакали, если тот "в наказание" сначала его скрывал. В литературно-артистическом окружении Чуковского он считался многосемейным, его преданность семье и детям вошла в пословицу. Чай из традиционного самовара в доме Чуковских вспоминает ни один посетитель. Кстати, косвенным доказательством того, что автор и его герой сливались также и в читательском сознании, можно считать тот факт, что внучку Корнея Ивановича называли "внучкой Крокодила" (сообщено Е. Ц. Чуковской. - И. Ч.).
Крокодил, говорящий по-турецки, обитал в Африке. Типичное место для проживания крокодилов. Но " африканская тема" имела и свою историю в русской культуре. Конечно же, первый приходящий на ум в связи с африканской темой - это Пушкин. Ему же принадлежит противопоставление "полуденных зыбей" Африки и "сумрачной России". Но вспомним, что один из поэтов-современников Чуковского, в будущем его соратник по совместной работе в Цехе поэтов - Николай Гумилев - буквально бредил Африкой, совершил несколько африканских путешествий (первое - в 1907 году), посвящал ей стихи. Африканская тема, таким образом, была в России уже в какой-то степени поэтически освоена. Любопытно, что на страницах Чукоккалы мы встречаем маленький экспромт Сологуба со словом Африка, предложенным ему Чуковским в качестве "не имеющего созвучия". Сологуб такое созвучие нашел:
Солнце жаркое палит
Кафра, кафриху и кафрика.
Бур за камешком лежит.
Это - Африка.
(Чукоккала,. Стр. 33)
Разговор происходил в 1914 году, но Сологуб в стишке использует африканские ассоциации, навеянные отбушевавшей больше чем за десяток лет до этого англо-бурской войной.
Во второй части шутливой поэмы Чуковского поднимается отнюдь не шутливая тема. Уж не Чуковский ли открыл глаза человечеству на положение пленников-зверей, томящихся в клетках зоопарка?! По-видимому, тема витала в воздухе, ибо именно 20 век выпустил зверей на волю из их клеток, во многих местах, в частности в Африке, организовав осмотр дикой природы и населяющих ее обитателей из окон автомобиля. Крупская, обрушившаяся с грозной статьей на автора сказки, увидевшая в "Крокодиле" "буржуазную муть", которая "даром не пройдет для ребенка"( Н. К. Крупская. О "Крокодиле" Чуковского. "Правда". 1февраля1928 , в кн. К. Чуковский. Собр. соч. в 15 томах, 2001, т. 2. стр. 609), обошла эту тему стороной, попросту ее не заметив. Во второй части сказки ей померещилась пародия на Некрасова, что, на наш взгляд, совершенно не обосновано. Речь Крокодила о страдающих братьях - пародия, но не на Некрасова. Имеющий уши услышит в ритмике и строфике этой части перекличку с "Мцыри" Лермонтова.
Узнайте, милые друзья,
Потрясена душа моя.
Что даже ты, Гиппопотам,
И то завыл бы, как щенок,
Когда б его увидеть мог…
И в самом деле, Чуковский в "исповеди Крокодила" развивает романтический мотив порабощения зверей людьми, ставшими их палачами. И лексику он использует в духе высокого романтизма: "бичи палачей", "тяжкие цепи", "людские злые города","предатели-друзья".
Пародию на Некрасова Крупская здесь увидела исключительно потому, что ей не терпелось побранить Чуковского за его статью "Жизнь поэта" в изданном им собрании сочинений Некрасова. Брань эта (а Чуковский обвиняется ни больше ни меньше, как в "ненависти к Некрасову"), кроме того, что совершенно не заслуженна и не справедлива, обнаруживает эстетическую глухоту Крупской, так как Некрасов никакого отношения к "Крокодилу" не имеет. Чуковский в своей пародии ориентировался на приемы романтической поэмы.
Вообще во второй части поэмы то и дело наталкиваешься на культурно-литературные реминисценции, пародийно-сниженное обыгрывыние различных ситуаций и стилей. Так, возмутивший Крупскую "с политической точки зрения" жест Крокодила: он целует ноги царя-Гиппопотама - переносит нас в атмосферу восточных деспотий. Вспомним, как русский посланник в Иране Грибоедов отказывался целовать туфлю шаха, в отличие, скажем, от английских дипломатов. Обращение Крокодила к царю тоже выдержано в восточном стиле "Тысячи и одной ночи":
Скажи, повелитель, какая звезда
Тебе указала дорогу сюда?
Витиеватый восточный стиль вступает в комическое противоречие с раешной (по форме и по содержанию) скороговоркой Гиппопотама:
Мне вчера донесли обезьяны,
Что ты ездил в далекие страны,
Где растут на деревьях игрушки
И сыплются с неба ватрушки.
Следующая реплика Гиппопотама начинается с интонации и лексики высокого стиля, а заканчивается комическим заострением и снижением:
О, Крокодил, поведай нам,
Что видел ты в чужом краю,
А я покуда подремлю.
"Воздушный корабль", где в романтическом ключе говорится о герое Наполеоне: "Скрестивши могучие руки…
Идет и к рулю он садится".
О Крокодиле-полководце у Чуковского сказано:
Их воевода - впереди,
Третья часть сказки с ее "космической" темой всеобщего примирения людей и зверей вызывает ассоциации и с "Одой к радости" Шиллера ("Обнимимте друг друга. Пойдемте танцевать."), и с провозвестиями Библейского Исайи ("Вон, посмотри, по Неве по реке Волк и Ягненок плывут в челноке).
Самый конец сказки снова возвращает нас к русской литературе. Как известно, преодолевая инерцию читательского восприятия, отождествлявшего героя романтического произведения с автором, Пушкин в "Евгении Онегине" встречается со своим героем ("С ним подружился я в то время"). Подобное же проделывает Чуковский, описывая в конце сказки визит к нему Крокодила.
Я усадил старика на диванчик,
Дал ему сладкого чаю стаканчик.
"Крокодилу" обращает на себя внимание, что только Ре-Ми, современник Чуковского и первый иллюстратор книги, изобразил автора молодым (Чуковскому в это время 34 года). Иллюстрации сегодняшних художников изображают Чуковского в очень позднем возрасте, известного по портретам последних лет жизни.
В конце сказки выясняется, что автор и Крокодил приятельствуют, мало того, сам Ваня Васильчиков, противопоставленный Крокодилу в качестве героя-протагониста, целует его "как родного". Происходит полная реабилитация Крокодила, из "яростного гада", нарушившего порядок в столице, он превращается в симпатичного старичка, попивающего чаек в компании автора и Вани. Изначальные симпатии автора к Крокодилу находят мощное подтверждение.
Каждому автору жаль расставаться с полюбившимся героем, к тому же, в чем-то очень близким и родным. Крокодил появляется еще раз в другой сказке Чуковского "Мойдодыр", где его "положительность" уже не подвергается ни малейшему сомнению. Можно сказать, что при всей новизне подобного хода, Чуковский и здесь находится в русле литературной традиции. Пушкин, знакомя читателей с новым героем - Онегиным, напоминал им о старых - Людмиле и Руслане…
Напоследок скажу еще об одной теме Чуковского, подсказанной уже не столько литературой, сколько жизнью. Это тема страха, так возмутившая Крупскую.
Все от страха дрожат,
Или еще:
Закрывайте окна, закрывайте двери!
Полезайте поскорее под кровать.
Потому что злые, яростные звери
К 1916 году российские обыватели уже успели натерпеться страху - шла разрушительная мировая война, в которой Россия терпела поражения, позади была революция, впереди маячили новые революции и войны.
Чуковский нашел емкую формулу для выражения страха, охватившего толпу, настолько емкую, что позднее она отзовется в строчках Блока о послеоктябрьской анархии:
Запирайте етажи,
Нынче будуг грабежи!
у лагерного окружения Евгении Гинзбург сливался в сознании с образом Сталина ( см. Евгения Гинзбург. Крутой маршрут).
"Крокодил" с самого ее появления в печати в 1917 году (журнальный вариант) полюбилась детям. Читая ее, ребятишки, естественно, не задумываются об ее жизненных и литературных предпосылках. Но нам, взрослым, не грех о них задуматься, хотя бы для того, чтобы в полной мере оценить мастерство автора и понять, откуда и что у него взялось.
Солт Лейк Сити
| Главная |