Кожевникова И.: Томико Инуи, Чуковский и японские дети

Детская литература
апрель 1983 г.

Писать о друзьях трудно, а Инуи Томико я смею назвать своей подругой. Мы знакомы уже скоро двадцать лет. За это время она выпустила полтора десятка книг для японских ребят, организовала детскую библиотеку, построила дом высоко в горах.

У Инуи есть волшебная повесть "Путешествие с семью бумажными журавлями". В ней рассказывается о том, как японская девочка Саюри отправляется в путешествие и как в разных странах она дарит на счастье хорошим людям бумажных японских журавлей. В Советском Союзе журавлик цвета морской волны попадает вместе с Саюри в подмосковную рощу, где живет 84-летний Волшебник. В этот день к нему пришли тысяча ребят, и Саюри стала тысяча первой гостьей. Каждый должен был принести за вход десять еловых шишек, а Саюри сложила бумажного журавля, которому все очень обрадовались, и больше всех - сам Волшебник.

"посвящает ее Корнею Ивановичу Чуковскому (в повести - Волшебнику), автору "От двух до пяти", который на протяжении сорока лет не уставал повторять, как важны для детей сказка и умение мечтать".

На иллюстрациях - Корней Иванович с бумажным журавликом в руке, в шлеме из перьев индейского вождя, а рядом с ним мальчики и девочки. И Самуил Яковлевич Маршак за большим письменным столом, на котором лежат бумажный журавль и японский ванька-встанька - "дарума".

Каждый раз, перелистывая эту книжку, я вспоминаю первый приезд Инуи в Москву. Это был 1963-й год. Инуи очень хотелось встретиться с Корнеем Ивановичем. От нее я впервые узнала, как популярен Чуковский в Японии. Его книгу "От двух до пяти" знают все детские писатели и учителя. Она стала для них настольной книгой.

Инуи писала, что и много лет спустя она помнила то острое чувство восхищения, которое испытала, впервые познакомившись с этой книгой. Она потрясла ее проникновением в детскую психологию, поэтичностью и аналитическим мышлением автора.

И вот мы едем в Переделкино.

дома - высокий, с белоснежной шевелюрой, очаровательный и артистичный. От него не укрылось волнение Инуи. С галантностью прошлого века он приложился к ее пальчикам, бережно взял под руку свою гостью, едва достающую ему до плеча, и повел в дом.

Через десять минут от скованности Инуи не осталось и следа. Она хохотала до слез над его забавными выходками. То, напустив на себя насколько возможно чопорный вид, он появлялся в облачении доктора Оксфордского университета - в черной мантии и черной шапочке с четырехугольным днищем, увенчанным кисточкой. То водружал на себя головной убор индейского вождя - сооружение из перьев с длинными концами, как у эскимосской шапки, присланный почитателями его таланта откуда-то из Америки. Веселя своих гостей, Корней Иванович от души веселился сам. Он читал наизусть с удивительно молодой памятью стихи русских классиков, страшным голосом декламировал своего "Крокодила" и "Федорино горе". Одним словом, Инуи, обласканная хозяином, одаренная его книжками, уехала от него вконец очарованная.

И у Корнея Ивановича эта встреча тоже, наверно, осталась в каком-то уголке сердца.

"После того, как в гостях у меня побывала Инуи Томико, - писал он в письме, которое я бережно храню, - я твержу ее имя, как песню. Давно я ни в кого не влюблялся так горячо, как в нее. Светлая, щедрая, поэтичная, сердечная - для меня ее визит был праздником! В книге Инуи есть ее чудесный портрет: она улыбается и держит в руках широкую круглую шляпу. Увы, я могу только рассматривать картинки в этой книге. Но портрет Инуи мил мне бесконечно, я долго смотрю на него. И снова и снова желаю ей счастья..."

Прошел год, Инуи снова в Москве. Она приехала проездом из Праги, где принимала участие в Международном конгрессе по детской литературе. Стояли ясные июньские дни. Москва тонула в тополином пухе. Медленно кружась, пушинки влетали в окно шестого этажа гостиницы "Минск", где остановилась гостья, оседали на пол, собираясь по углам комнаты в пушистые клубки.

"Что это такое"? - недоумевала Инуи. Она призналась: в первую минуту ей подумалось, что где-то рядом разорвалась подушка. Мы с ней долго смеялись и, призвав на помощь все ботанические познания, старательно выяснили, что это за дерево "тополь". Оказалось, что в Японии оно не растет, хотя по-японски называется "попора" (от английского слова "роplar"). Поэтому по дороге за город (конечно же, опять в Переделкино!) мы остановили машину у первого же тополя и долго его рассматривали.

Таким же безоблачно-ясным и очень емким оказался весь этот длинный июньский день. У калитки Инуи встретил сияющей улыбкой Корней Иванович и поверг ее в изумление сказанной по-японски фразой "милости просим", вычитанной им из какого-то разговорника. Прежде всего, он повел свою гостью в глубину сада, на то место, где каждый год в июне проводился традиционный костер "Здравствуй, лето!". В тот июнь он был назначен на 22-е, как раз на тот самый день, когда Инуи должна была на пароходе отплывать из Находки.

Потом он повел Инуи в организованную им детскую библиотеку, которая находилась тут же, рядом с домом. Одноэтажное вытянутое здание было расписано снаружи и внутри. У входа висели цветные детские рисунки со львами и зайцами, а на одной из стен - рисунки японских детей. ("Не нахожу слов, чтобы поблагодарить Инуи за гениальные рисунки японских детей, которые она подарила нашей библиотеке", - писал в том же письме Чуковский.) И на одной из полок она увидела японские книги, свои собственные, японские народные сказки, книжки с картинками для самых маленьких, подаренные ею в прошлый приезд и присланные по почте.

- А я недавно читал здесь ребятам ваш "Длинный-длинный рассказ о пингвинах", - то ли в шутку, то ли всерьез сказал Чуковский, обращаясь к Инуи. (Видно, он пересказывал детям содержание этой широко известной в Японии книги.) И тут же, безо всякого перехода, совершенно серьезно, как это с ним часто бывало, добавил:

- Вам, наверно, случается читать свои книги детям? Писатель, когда читает детям свои книги, сам многому от них учится.

"сэнсэем", но я бы скорее сказала, что она - его духовная дочь. Ей свойственен истинный дар сказочности, который пронизывает все ее книги.

Таков ее "Длинный-длинный рассказ о пингвинах", получивший премию газеты "Майнити", или книга "Мушка и Мишка на Северном полюсе" - о приключениях двух белых медведей, отмеченная Почетным дипломом Андерсена. Их знают все японские дети.

Инуи - автор нового для японской литературы жанра, "детского романа". Это "Маленькие человечки из дома под деревом" - книга, в которой реальные картины жизни семьи Морияма, подвергающейся гонениям во время милитаристской войны за прогрессивные убеждения отца, перемешиваются с фантазией. Писательница рассказывает о сказочных "маленьких человечках", которые живут в чулане на книжной полке и о которых заботится добрая девочка Юри, дочь Морияма.

Но есть у Инуи и книга, которая своему появлению на свет обязана Корнею Ивановичу. "Хорошо, что вы пишете о медвежатах, пингвинятах, моржатах, - сказал он ей. - Но почему бы вам не написать книгу о жизни японских детей? Советским ребятам было бы интересно ее прочитать".

Эти слова были толчком для замысла, уже зреющего в голове Инуи. Из печати она знала об истории учителя Сакамото из маленького городка Хатиноэ на северо-восточном побережье Японии, недалеко от острова Кабусима. Там находится заповедник японских чаек - "уминэко", они каждую весну прилетают туда высиживать птенцов. Уминэко издавна любимы жителями этих мест - рыбаками, но, увы, существует указ об отстреле чаек в охотничий сезон. А это, конечно, угнетает детей, которые с самого младенчества считают чаек неотъемлемой частью своей родины. Учитель Сакамото, который хочет, чтобы из его учеников выросли настоящие люди, любящие природу и свою землю, организует в школе кружок художественной гравюры и заражает детей стремлением сделать альбом гравюр, который они назвали "Песнь о чайках". Эта работа ребят из Хатиноэ получила первую премию на Всеяпонском конкурсе школьной гравюры, о ней заговорила пресса. Это был как бы ребячий голос в защиту природы.

"Песнь о чайках". В ней фигурирует и учитель Сакамото (в книге - Танака), и ребята из кружка художественной гравюры, и чайки, которые разговаривают между собой человечьими голосами. Книга вызвала в Японии большой общественный резонанс, она обсуждалась на страницах журнала "Дзидо бунгаку" ("Детская литература"). Ее с интересом прочли и советские дети - она вышла в переводе на русском языке.

В предисловии к русскому изданию¹ книги Инуи, обращаясь к советским детям, писала:

"Я очень хочу, чтобы вы полюбили героев моей книги, и тогда эта книга станет моим скромным вкладом в дружбу между нашими народами".

А недавно вышла ее книга "День, когда померкло солнце".

"Я, пережившая войну, - пишет она в послесловии, - долго думала, писать мне или не писать о страхе и о горечи пережитого".

В полубиографической книге Инуи описывает тяготы военного времени, все то, что она видела в префектуре Ямагути, работая в детском саду. Есть здесь и глава о Хиросиме - она дает название всей книге.

Почему Инуи посчитала своим долгом вернуться к войне и Хиросиме спустя много лет?

Ответ на это дает современное положение в Японии и та переоценка войны, которая началась в последние годы. Не секрет, что есть в Японии круги, которые ведут курс на отмену статьи конституции, запрещающей стране иметь армию, восстанавливают ее под видом войск самообороны. Несмотря на протесты прогрессивно настроенных учителей, из школьных учебников исчезает материал о бесславной прошлой войне, об атомной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки. В многочисленных кинофильмах и передачах война предстает перед никогда не видевшим ее юношеством в героическом обличии. Высоконравственные герои, идущие не дрогнув умирать за императора, выставляются перед молодежью как пример для подражания. Служба в войсках самообороны преподносится как соблазнительный пример. А Хиросима и Нагасаки? А десятки тысяч погибших? А страдающие до сих пор люди? О них в Японии почти не вспоминают. Всеяпонский опрос школьников показал, что 87 процентов детей даже не знают об атомной бомбардировке Хиросимы. Современные дети в большинстве своем дети родителей, родившихся после войны, не имеют о ней правильного представления. У многих из них взгляды на нее формируются средствами массовой информации, которые ведут кампанию на "героизацию" войны.

Как важно, чтобы дети знали горькую правду о войне! Поэтому Инуи и написала эту книгу.

"Мушка". Название ее пошло от персонажа ее популярной книжки "Мушка и Мишка", веселом белом медвежонке, который живет вместе с мамой и братом Мишкой в Ледовитом океане близ Северного полюса и встречается там с моржами, тюленями, пингвинами и эскимосским мальчиком Таяуто. С Мушкой и Мишкой происходит множество приключений, которые - все - благополучно кончаются. Инуи рассказывала, что когда она писала эту книгу, то вставала ни свет ни заря, чтобы до начала работы в издательстве сбегать в зоопарк посмотреть на повадки медведей.

Библиотека "Мушка" возникла в 1965 году, вскоре после того как Инуи вернулась из Москвы. Сначала это были два шкафа в одной из комнат детского сада, потом холл банка "Токио Сого" и наконец небольшой деревянный домик, купленный на гонорары самой Инуи и ее подруги переводчицы Мацунага Фумико.

На первом этаже выдаются книги - их число давно перевалило за тысячу. В двух комнатах второго этажа, застланных по-японски циновками-татами, проводятся "часы бесед" - детям читают вслух, советуют, какие книги выбирать, что прочитать, скажем, во время летних или зимних каникул, спрашивают их мнение о прочитанном; вернувшись из поездок, особенно по другим странам, рассказывают о них ребятам, показывают слайды, фотографии, игрушки.

Побудительным толчком к созданию библиотеки, по словам Инуи, явился, конечно, пример Чуковского. Она на всю жизнь запомнила его слова: "Даже во время болезни не было случая, чтобы я не виделся с детьми больше месяца". И другие: "Когда писатель читает детям книги, он очень много от них получает".

И, открыв "Мушку", она уже не могла с ней расстаться, сколько бы огорчений и хлопот она ей ни доставляла.

- Мне приятно учить ребят радости общения с хорошей книгой, - сказала как-то Инуи.

"Хорошей книгой". Многое скрывается за этими словами.

"Масу коми" (средства массовой информации), "тайсю бунгаку" (массовая литература в смысле "чтиво"), "манга" (книжки с примитивными картинками и минимальным количеством текста) - они таят в себе угрозы для духовного мира человека. В японской печати звучат тревожные голоса социологов, педагогов, футурологов: "Люди перестают читать. Телевизор вытесняет книги. В среднем человек проводит за телевизором несколько часов, а за книгой - двадцать минут. Даже студенты читают все меньше и меньше".

У Инуи хранятся ребячьи формуляры почти за все время работы "Мушки", и среди них много таких, из которых следовало, что маленький читатель, начав с самых простых книжек-картинок, год за годом ходит в библиотеку, пристрастившую его к чтению.

"Мушка" стала для Инуи своего рода ребячьей читательской лабораторией. Она помогла ей написать ставшую известной среди педагогов и детских писателей работу "Что связывает ребенка с книгой", названную критиками "паспортом в страну детей". Много страниц в ней отведено встречам с Чуковским и Маршаком, часто упоминается слово "Переделкино". Инуи подробно рассказывает о книгах Чуковского "От двух до пяти" и "Серебряный герб".

Инуи восприняла и другой совет Чуковского: "Писатель должен жить ближе к природе".

Вскоре после возвращения из Москвы Инуи стала думать, как ей построить "дом в лесу". Места вроде Каруидзавы - горного курорта, где находятся дачи многих японских писателей, ее не интересовали: ей хотелось жить в настоящей японской "глубинке". После долгих поисков она остановилась на местечке Курохимэ, недалеко от городка Уэда в префектуре Нагано, в двух с лишним часах езды от Токио.

Поезд туда отходит с вокзала Уэно - самого "простонародного" из всех токийских вокзалов. Его пассажиров можно отличить с первого взгляда: это провинциалы-крестьяне и лесорубы - из Тохоку, промышленно слаборазвитого северо-восточного района Японии. И ходят туда не нарядные суперэкспрессы вроде "Хикари" и "Кодама", а обычные поезда, которые, извиваясь, тянутся вверх по склонам. Станция Курохимэ названа по имени горы Курохимэ - Черная принцесса, которая царствует над долиной, окруженной многослойными хребтами лесистых гор.

За небольшую сумму она купила участок у самого подножия горного склона. Прямо за домом начинается лес. Здесь нет, конечно, пингвинов, тюленей, морских чаек и белых медведей - постоянных героев ее книг. Но есть зайцы, барсуки, лисицы, а чуть подальше от жилья - дикие кабаны. Над самым окном щебечут птицы. Четче, чем в городе, различаются все четыре времени года. Нет здесь ни телефона, ни сутолоки большого города. Ничто не вспугнет родившегося в голове замысла.

"Мушки" - вернуться в Токио).

В Курохимэ Инуи написала свою, пожалуй, самую поэтичную книгу "Праздник ветра". В ней говорится о мальчике Фууко, который каждый день возвращается из детского сада через лес. И раз, поздней осенью, попадает в сильный ветер, чуть не сбивший его с ног. Летят, осыпаясь, с деревьев листья, падают с дубов желуди, и даже косолапый мишка, не обратив внимания на перепуганного мальчика, улепетывает подальше. Когда Фууко выбирается из леса, взрослые объясняют ему, что все в природе, даже сильный ветер - разумно. Хорошо, что падают старые листья - на смену им весной придут новые, хорошо, что падают желуди - будет зимой чем кормиться лесному зверю, а из некоторых вырастут новые дубы.

чем живой мир.

Своей работой в библиотеке "Мушка" Инуи, приобщая детей к книге, старается раскрыть детям глаза на то прекрасное, что существует в мире: добро, справедливость, дружбу, красоту. И природу. Тому же служат и ее книги, написанные в тиши Курохимэ.

Инуи не только созерцает красоту природы, но делает что может, чтобы ее беречь и приумножать. Несколько лет назад началось движение - превратить долину Курохимэ в национальный парк и засеять ее космеями из разных стран. Каждую весну, когда сходит снег, сеяние семян превращается в веселый праздник, в котором принимают участие и взрослые, и дети. А в конце лета на радость всем долина расцветает красными, розовыми, желтыми и белыми цветами. Есть среди них и космеи из Подмосковья и Украины, привезенные сюда стараниями Инуи.

"Мушка", целый мир веселых существ, созданных фантазией Инуи, книги - предостережения о черных днях войны, множество добрых дел, среди которых - борьба за дружбу людей, борьба за мир. Да, Корней Иванович был бы ей доволен!

1 Инуи Томико. Песнь о чайках / Пер. А. Коломиец и И. Кожевниковой. М.: Детская литература, 1968.