Некрасов Н.А.: Тонкий человек, его приключения и наблюдения.
Приложение (Вариант седьмой главы первой части)

Вариант седьмой главы первой части

... Во-вторых, Грачов накупил всевозможных хозяйственных мелочей, так как в доме г. Тычинского не было ни ложки, ни плошки, ни горшка, ни кастрюли. "Все ли? все ли, наконец?" - восклицал он, с самоотвержением блуждая по рынку и чувствуя, что силы скоро совершенно покинут его (день был жаркий, и солнце палило так, как оно имеет привычку палить только в маленьких провинциальных городах), - но бродивший с ним повар поминутно [напоминал ему о какой-нибудь форме для мороженого и т. д.].

И так как Грачов любил хорошо есть и терпеть не мог, чтоб повар его находил благовидные отговорки в случае дурно поданного блюда, - то он отдался в полную власть этому мучителю и вытерпел муки невероятные, но мы должны здесь же заметить, что все эти жертвы не привели ни к чему. Сколько-нибудь сносной, даже глиняной кухонной посуды не оказалось в Муроме (точно так же, как и в двух других ближайших городах: Гороховце и Вязниках), и приятели наши начали только тогда хорошо есть, когда выписали посуду из Москвы. Да и то не вдруг.

Устроившись, они стали два раза в неделю посылать за говядиной в Гороховец, который был от них ближе других городов, - но в этом городе не всегда можно было получить свежую говядину, и посланный иногда возвращался с пустыми руками, - так что блистательный обед, проектированный заранее, - опять-таки съезжал на курицу и поросенка, - и таким образом эти слабые творения были главною опорою их деревенского стола, пока они не стали посылать гонца в Муром, где свежая говядина (конечно, не такая, как в Петербурге) имелась всегда. О соях и других готовых приправах к кушаньям никто из торговцев и не слыхивал в этих городах, ни в одном из них не оказалось очищенной и белой соли, какая продается в Петербурге фунтами в мешочках и к которой привык каждый петербургский житель.

Грачов не без гримасы подсыпал в свою тарелку сероватую соль, хотя и мелко истолченную и просеянную, но все-таки не имевшую надлежащей белизны. В каждом из названных городов есть несколько лавок с надписью: "Погреб Иностранных Вин".

Грачов заходил в эти погреба.

- Иностранные вина есть?

- Как же! всякие! Каких вам угодно? - спрашивает прикащик с посоловелыми глазами. - Вина отличные!

И по нежной улыбке, которую он бросает на начатую бутылку с черной жидкостью вроде дегтю, видно, что он говорит с полным убеждением.

- От кого вы получаете?

- У нас вина Зазыкинские, - с гордостью говорит прикащик.

- А кто такой Зазыкин?

Малый, несколько удивленный, отвечает:- Зазыкин? Откупщик!

- Какие же у вас вина?

Малый ставит перед Грачовым несколько бутылок с громкими и нелепыми надписями.

- Да свежие ли у вас вина? - говорит с простодушным видом Грачов.

- Как же-с? - свежие, самые свежие! - отвечает прикащик.

- Полно, так ли.

- Ей-богу.

- Да почем ты знаешь?

- Хозяин как покупал в последний раз, так сам видал, как делали!

- Кто делал?

- А Зазыкин, известно... Прикажете?

- Нет, я сперва посмотрю еще в другом погребе.

красуется чудовищная надпись "Рагом".

Историческая верность заставляет прибавить, что в одной лавке в Муроме можно иногда получать вина от Депре из Москвы.

Все предыдущее изложено здесь для тех петербургских любителей сельской жизни, которые, может быть, намереваются провести два или три свободные месяца, с большим трудом выгаданные у службы или частных занятий, в родном деревенском доме, удобства которого известны им только по воспоминаниям детства, имеющим свойство все представлять с самой привлекательной стороны.

Весьма вероятно, что, не приняв надлежащих мер, они проведут дорогие два месяца в мелочах, хлопотах и устроятся только к последнему дню своего отпуска. Если не случится чего-нибудь и еще хуже: пример Грачова перед глазами.

Нечего сказать, все мы прекрасно знаем свои имения! Итак, запаситесь всем, что привычка... [не дописано].

Молодые супруги, которые, сочетавшись в Петербурге вечными узами, вздумают отправиться на медовый месяц в деревню, составл[я]ющую приданое супруги, также не худо сделают, взяв с собою хоть пару кастрюль. Если есть место в коляске, то я советовал бы еще захватить форму для мороженого, потому что деревенское лето втрое жарче петербургского, и нестерпимые жары его приводят иногда в отчаяние даже людей, давно переживших свой медовый месяц.

В своем месте будут указаны и еще некоторые предосторожности, которые следует принять, отправляясь первый раз в деревню.

Около шести часов вечера подняли якорь. Оставил в доме много вещей; я запер его и поручил охранять людям Бонгу.