Сивоконь Сергей: Загадки К. И. Ч. или в России надо жить долго

Книжное обозрение
15-10 апреля 2000 г.

Корней Иванович Чуковский: Биобиблиографический указатель / Сост. Д. А. Берман.

Эта книга, даже при полном отсутствии иллюстраций изданная красиво и изящно, начиная с элегантной черной обложки и кончая оформительскими линейками в тексте, - истинный праздник на "Чуковской" улице! Праздник для людей всех тех профессий, кои охватывает многогранная творческая личность Чуковского: поэтов, сказочников, детских писателей, литературных критиков, литературоведов и историков литературы, лингвистов, редакторов, переводчиков, педагогов, мемуаристов и даже лекторов. Ведь среди своих коллег-литераторов Чуковский был, как известно, одним из рекордсменов по числу прочитанных лекций, и прочитанных с блеском! Прибавьте сюда "взрослых" и детских библиотекарей, библиографов, преподавателей и студентов пед- и филвузов, да и приличное число просто любителей Чуковского, - и вы получите примерный круг читателей этой книги. Ясно, что 500 экземпляров для столь многочисленной аудитории - капля в море.

проделавшей колоссальный труд по собиранию Указателя (35 печатных листов!), но успевшей, к несчастью, прочитать лишь верстку будущей книги. Да, многократно прав был главный герой сего капитального труда: "В России надо жить долго!" И не потому лишь, что "интересно", как справедливо полагал он, но и для того, чтобы дождаться от нашей жизни хоть чего-нибудь путного в творческом и личном плане...

Имя Корнея Чуковского с детства знакомо миллионам русских читателей (и даже еще не читателей!); но вот личность его, весьма и весьма не простая, по-настоящему не открыта почти никому. Да и биография его, личная и творческая, полна загадок, "белых пятен" и "туманностей", начиная с его рождения или даже раньше.

Думаете, шучу? Да ничуть!

Попробуйте-ка назвать подлинные имя, отчество и фамилию человека, о котором мы ведем речь! Имя еще более-менее известно - Николай. Но уже отчество - Васильевич - неистинное, оно заимствовано у крестившего Колю священника. А фамилия - Корнейчуков (по более ранним данным - Корнейчук) - это фамилия матери.

А как по отцу? Не знаем. Вот вам и первая "загадка К. И. Ч.". Это лишь коренная, главная из них. Другие, быть может, менее деликатны, но не менее значимы. В том числе те, что почерпнуты из Указателя. Вот лишь один пример.

"Солнечная" (1933). В отличие от многих его сказок, вызывавших резкую критику и даже запреты, она была встречена с восторгом, ибо рассказывала о реальной советской жизни и звучала оптимистично. За шесть предвоенных лет она успела выйти 6 раз, а потом вдруг - ни разу! Почему?

Может быть, потому, что в повести изображен тот самый санаторий в Крыму, где лечилась, а потом мучительно умирала младшая, любимая дочь Чуковского Мурочка, и писателю больно было о ней вспоминать? Но если так, откуда же взялись следующие пять изданий? Мне кажется, куда ближе к истине иное объяснение.

"Солнечной" - комсомолец-энтузиаст Израиль Мойсеич; надорвавшись на ударной работе, он отдыхает где-то поблизости. И вот он приходит к больным детям и увлеченно рассказывает им о социалистической стройке. Однако автор не дает его рассказа впрямую, а сам повествует об этом вроде бы и восторженно, но... < >"Войдет незаметно, как будто украдкой, присядет на тумбочку возле чьей-нибудь койки и начнет своим тихим голосом, вяло и неторопливо рассказывать, что творится сейчас на советской земле, и понемногу вся Солнечная проваливается в какую-то яму, и на том месте, где только что были кровати, вскидываются к небу подъемные краны... и миллионы людей, заполняя собою все море, от горизонта до берега, быстро-быстро, совсем как в кино, машут топорами, молотками, кирками, громоздя десятки Днепрогэсов, прокапывают русла новых рек, городят в пустынях города, и все это называется великая пролетарская стройка".

Не кажется ли вам, что оборот "что < >творится сейчас на советской земле" звучит иронично? Если писатель славит социалистический труд, ему стоило поискать другое, по возможности однозначное, слово. "Творится" же говорят, когда происходит что-то неладное. А 33-й год в СССР был годом великого голода... "Совсем как в кино, машут топорами, молотками, кирками..." - тоже, если задуматься, сомнительный комплимент труженикам. Да и выражение "< >городят в пустынях города" неудачно по отношению к восторгу повествователя. Ибо при слове "городят" первое, что приходит на ум, - "городят чушь и ерунду". А может, "городят вздор". Наконец, и "< >громоздя" по отношению к Днепрогэсам звучит странновато, если даже не издевательски. Ведь "громоздить" - это "беспорядочно класть", согласно словарю Ожегова...

Никогда не поверю, чтобы автор, как раз в эту пору писавший свою работу по проблемам "эзопова языка" - "Тайнопись "Трудного времени" (о повести В. Слепцова), в своей детской повести "не ведал, что творит". А раз так, то что ж удивительного, если он решил не рисковать и оборвал переиздания своей "оптимистической" повести?

"загадках К. И. Ч." можно говорить долго...