| Приглашаем посетить сайт |
|
Зощенко (zoschenko.lit-info.ru)
|
ПОСВЯЩАЕТСЯ ЭЛЕ ВИНОГРАЙ
От издателей.
Корней Чуковский очень любил детей, переводил на них английские считалочки, записывал их смешные словечки и дурачился с ними от двух до пяти вечера каждый день.
А когда умается, сядет у ворот,
Сказочку расскажет, песенку споет…
Раздувая щеки и топорща усы, рассказывал он детям сказки про Бармалея и Айболита, - очень уж ему понравился «Доктор Дулитл» Лофтинга. А чтобы дети не догадались, что он не сам ее придумал, он называл ее «Доктор Айболит». К старости Чуковский стал мнителен и боялся потерять свой вес в среде дошколят, поэтому особенно ревниво охранял секреты своей творческой кухни. Но опасения его были напрасны, - дети верили этому смешному и нескладному старику, готовому днями напролет сидеть с ними в песочнице.
Только сейчас стало известно, что многие сказки «дедушки Корнея» написаны по мотивам известной пьесы греческого писателя Еврипида, жившего в Греции еще задолго до Октябрьской революции. Сейчас немногие помнят это имя, но до 1917 г. в школах на уроках греческого считалось необходимым читать этого многословного и велеричивого пииту. Юный Корней сделал свой, очень свободный и приближенный к современности перевод его драмы «Ипполит», дав ему новое заглавие – «Федорино горе» (имя Федора звучит современнее, чем устаревшее Федра).
Корнюша мечтал поставить свой перевод на сцене школьного драмкружка, но наткнулся на твердолобое сопротивление его руководителя и непонимание товарищей. Попытки отстоять свой текст встречали свист и улюлюканье, за Корнеем даже закрепилась кличка Бибигон (искаженное «эпигон»). Но юноша не терял надежды.
Поскольку двери актового зала были для него закрыты, он нашел прибежище для своего таланта в школьной столовой. Там он разыгрывал по вечерам свою пьесу перед учениками младших классов, единолично озвучивая все роли и используя в качестве реквизита кастрюли, поварешки и другую посуду. Пока в дело не вмешался персонал столовой и уборщица Вагнер, Корней успел дать около десяти представлений, каждый раз все более и более приближая свой текст к современности и вкусам аудитории. Затем поступили распоряжения, исходящие от завхоза и директора школы, и деятельность студии Чуковского была приостановлена.
В горниле тяжких бед и испытаний формировались особенности жанра подлинно народной сказки Чуковского, которые не без труда угадываются в его самых ранних пробах пуха и пера, где еще не до конца изжитыми оказались следы знакомства с творчеством упадочнического греческого драматурга. Начинающему автору оказалось не под силу скрыть классовую сущность царицы Федоры, а образ Ипполита – лишь бледная тень будущего Айболита. Все, что их объединяет, это привязанность к обитателям лесного «дна». Но Ипполит – охотник, в нем еще не истреблена хищническая сущность человека старого мира. Айболит же – ветеринар, человек подлинно прогрессивный, творец нового гуманизма, защитник зоологических меньшинств.
ФЕДОРИНО ГОРЕ
Из ранней редакции
Часть I
ХОРОВОД
Наш царевич Ипполит,
Он под деревом сидит,
Всяк с ним может подружиться –
И корова, и волчица,
Плачет бедная Федора
ФЕДОРА
Я страдаю от Амора!
Плохо мне без Ипполита,
Ах разбита я, разбита!
(Подходит к Ипполиту)
Милый, милый Ипполит!
Смилуйся над нами,
Хочешь дам тебе конфет,
Чаю с сухарями?
ХОРОВОД
Но сидит он и молчит
Наш царевич Ипполит…
А потом как закричит на нее!
Как ногами застучит на нее!
ИППОЛИТ
Уходи ка ты домой!
Да лицо свое умой!
Слышь, Федора, не греши!
Потуши пожар души
Да сушеными грибами!
ФЕДОРА
Как же я без Ипполита,
Я разбита, как корыто…
Злой Эрос похуже волка,
Приходи в мою светелку!
ИППОЛИТ
О если с тобой я пойду,
Если в пути пропаду,
Что станется с бедными с ними -
С моими зверями лесными!
ХОРОВОД
Слава, слава Ипполиту!
А Федоре стыд и срам!
Часть II
ХОРОВОД
Но тут прибежал Тезей
ТЕЗЕЙ
Ты к ней приставал, злодей?
Так за это мой меч
Твою голову с плеч!
И взмахнул своей саблей игрушечной…
И встал Ипполит, побежал Ипполит,
По лесам, по полям, по лугам он бежит,
И одно только слово Тезей говорит…
ТЕЗЕЙ
Посейдон! Посейдон! Посейдон!
ИППОЛИТ
Никогда мы, никогда
Не воротимся сюда!
ХОРОВОД
И сел на коней Ипполит,
Только пыль по дороге летит,
А Тезей ему вслед говорит.
ТЕЗЕЙ
Посейдон! Посейдон! Посейдон!
ХОРОВОД
Посейдон быка выпускает
И коней Ипполита пугает,
И кричит.
ИППОЛИТ
Ай, болит! Ай, болит!
И грустную песню поет.
ФЕДОРА
Ах, злодейка-сумасбродка!
Погубила я сиротку!
Ты пойди ка мой замызганный домой,
Я водой тебя умою ключевой,
Поскоблю тебя песочком,
Окачу и кипяточком,
Словно солнышко сиять!
А поганых тараканов я повыведу
Из больной моей головушки повымету!
ХОРОВОД
Выбегает Ипполит,
А лицо у Ипполита
Благодарностью горит!
ИППОЛИТ
Я Федору обижать,
Буду, буду я Федору
И любить и уважать!
ХОРОВОД
Свет-Эгеич подскочил
И в объятия Федору
Торжествуя заключил.
ТЕЗЕЙ
Вот теперь тебя люблю я!
Ну Федора, так и быть,
Рады мы тебя простить!
ХОРОВОД
Тара-ра, тара-ра!
Все стучали, И бренчали!
И плясали до утра!
Кентавры – в литавры!
Пегасы – в контрабасы!
Хвостиками машут
С козочками пляшут! Слава, слава Ипполиту
По утрам и вечерам,
Стыд и срам!!!
P. S. Если вы, действительно, хотите узнать о литературных источниках Чуковского, рекомендуем вам обратиться к замечательной статье Б. М. Гаспарова: Гаспаров Б. М. Мой до дыр // Новое литературное обозрение. 1992. №1. С. 304-319. Рождение "Мойдодыра" убедительно представлено в ней как реплика в остром и порой драматическом споре Чуковского с футуристами и прежде всего - с Маяковским, в споре, в процессе которого противники заключали перемирие, обменивались оружием и в конце концов стали союзниками, попав в переделку гораздо более серьёзную.
| Главная |