Поиск по творчеству и критике
Cлово "BALANCE"
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: поэта – читал реферат именно о своем credo, об искусстве, о процессе своего творчества и рефератом этим подтвердил свои же слова: «да и что может знать о себе художник!» Не верю я автокритикам. В них художник поневоле клевещет на себя: стремясь навязать логике сердца – логику разума, он неизбежно принижает свое творчество. Больно вспомнить, как лгал на себя Гоголь, когда приписывал «Мертвым Душам» фанатически-узкую целесообразность, такую для них оскорбительную; как обижал свое вдохновение Эдгар Поэ, навязывая себе в «Philosophy of Composition» сознательное создание «Ворона», как далеко уходил от себя Суинборн в осторожных предисловиях к своим красочным и пьяным стихам. То же случилось и с Пшибышевским. Начал он с того, что «драму в человеке создают не внешние события, а он сам познает ее в душе своей. И душа его центробежна. Это значит, что от нее расходятся отражения во внешний мир, она изменяет внешние события. Прежде же она была центростремительной душою, ибо окружность жизни сбегалась к ней и воздействовала на нее; она же бессильно подчинялась ее напору»... «Старая драма есть, по Пшибышевскому, борьба индивидуальной жизни с внешними категориями: изменятся обстоятельства, другое сцепление их – и нет драмы. Ядро старой драмы – случайность. Новая драма – вся построена на борьбе индивидуума с самим собою, т. е. с категориями...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: от случая к случаю; под другими стихотворениями стоят имена менее знакомые. Странным образом из данного ряда выпал тот, кто первым представил соотечественникам обширную подборку поэзии Уитмена, - Константин Бальмонт. В предисловии к изданию 1982 года М. Мендельсон, самый авторитетный советский уитменовед, дает понять, что Бальмонта оставили в стороне неслучайно. По его мнению, переводы Бальмонта хотя и имеют определенную ценность, но скомпрометированы гиперромантической интонацией, характерной и для его собственных стихов. После революции, утверждает Мендельсон, искусственность и претенциозность такой манеры стали очевидны, и переводы Бальмонта потеряли своего читателя. Однако настолько ли эти переводы слабее считающихся каноническими работ Чуковского или других переводчиков, чтобы быть преданными забвению? Наносит ли присутствие поэтического «я» Бальмонта непоправимый урон его переводам? М. Гаспаров, сам одаренный переводчик античных авторов, указывает на спорность переводов, в которых переводящий либо заслоняет автора, либо слишком близко следует оригиналу; вместе с тем, по его мнению, вряд ли существует единственно верный метод перевода. Основной тезис Гаспарова состоит в том, что общераспространенные воззрения на перевод, да и сами переводчики с течением времени подвержены эволюции. Так, молодой Брюсов, подобно Бальмонту и Вяч. Иванову, относительно свободно переосмысливал оригинал. И напротив, зрелый Брюсов, вслед за Блоком, тяготел к буквальности, подчас излишней. Отход от оригинала не всегда бывает пагубным; в частности, Гаспаров отмечает, что выполненные Маршаком переводы шекспировских сонетов, отчетливо разнясь с первоисточником лексикой и интонацией, все же обнаруживают литературный вкус, созвучный эпохе, в которую жил переводчик, и придававший сонетам черты современности в глазах тогдашних читателей. Гаспаров подчеркивает, что ни один перевод не воссоздает оригинал во всей его полноте, а значит, ...