Поиск по творчеству и критике
Cлово "BERTRAND"
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: был заголовком, потому что в публикации представлена исключительно "ведомственная" точка зрения на миссию АРА. Мое мнение заключается в том, что ее ни в коем случае нельзя воспринимать как окончательную оценку, потому что в этом случае мы рискуем выказать вопиющую историческую неблагодарность. Кроме того, такое отношение у ВЧК к АРА сложилось совсем не случайно, попытаюсь объяснить, что я имею в виду. Уже весной 1921 стали ясны размеры надвигавшегося голода, который был следствием гражданской войны и политики военного коммунизма. Правительство большевиков, напуганное надвигающимся бедствием, понимало, что никакими ресурсами спасения внутри страны оно не располагало, а международная изоляция лишала надежды на поддержку извне. Прорвать ее в той ситуации могли только независимые общественные деятели, пользовавшиеся международным авторитетом. В числе первых, на кого попытались опереться большевики, был Максим Горький, который 22 мая 1921 года писал В. Г. Короленко: "Голод принимает размеры катастрофы небывалой. Необходимо бороться с ним всячески" 2 . Короленко обладал большим авторитетом в кругах русской эмиграции, но он не сразу откликнулся на призыв Горького, о чем писал в ответном письме: "…Настоящий голод не стихийный. Он порождение излишней торопливости, нарушен естественный порядок труда, вызваны вперед худшие элементы, самые нетрудоспособные, и им дан перевес, а самые трудоспособные подавлены. Теперь продолжается то же. И если это не прекратится, можно ждать голода и на будущий год и дальше" 3 . Но в конце концов он согласился стать почетным председателем...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: мне под ноги мечешь. Несмотря на тяжкую болезнь, Лида очень много работает: и над изданием Ахматовского сборника, <...> и над составлением Антологии детских стихов, и над дневниками Фриды. Вид у Лиды неплохой. <...> 3 марта. <...> Гостит у меня Машенька Слоним — уютная, трижды родная, простая, талантливая. Оказывается, «Times Literary Supplement» пишет о Лиде, что ее повесть есть classic of purge*, сравнивает повесть с Ив. Денисовичем и с Реквиемом. <...> Сижу и порчу «Поэта и палача». <...> * Классика периода чисток (англ.). 14 марта. Таня. Какая-то матовая, словно пеплом посыпанная. Без сумасшедшинки. Я показал ей «Поэта и палача», которого я переделываю — она помогла мне в композиции. Написал письмо одному американцу, который предлагает мне, что переведет мои сказки. Мы написали «They are untranslatable»*. Читала мне стенограмму одного судебного процесса, где юношу, чистого душою, прямо исповедующего свои убеждения, после замечательной речи адвоката, доказавшего его невиновность,—...