Поиск по творчеству и критике
Cлово "BIEN"
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: обывательской массы, пытавшейся утешить себя легендами о слабости врага. Не потому, что мы воюем с Вильгельмом, а вооб ще — нахожу, что Вильгельм смешон. Можно ошибиться в одном случае... Ну, в двух!.. Ну, в трех!!. А то: 1) Думал, что Англия будет нейтральна... Ошибся. 2) Думал, что Япония будет против России. Ошибся. 3) Никогда не думал, что Япония будет за Россию. Ошибся. 4) Думал, что Бельгия безмолвно пропустит немцев. Ошибся. 5) Думал, что Италия будет за немцев. Ошибся. 6) Думает, вероятно, что Италия будет нейтральна. Ошибся. 7) Надеялся на мощь Австрии. Ошибся. Итого — 7 ошибок. Это именно те 7 бед, за которые — один ответ. Аркадий Аверченко Давид Бурлюк и другие футуристы часто заявляли о своей неприязни к Репину. Дело дошло до того, что, когда какой-то сумасшедший в январе 1913 года порезал ножом картину Репина «Иван Грозный и сын его Иван», Давид Бурлюк вместе со своими единомышленниками устроил в Политехническом музее демонстрацию в честь этого субъекта — за то, что он будто бы пытался уничтожить дурное произведение искусства. Маяковский в демонстрации не участвовал, хотя неоднократно в печати выражал свое отрицательное отношение к творчеству Репина. Поэтому многим гостям художника показался странным тот факт, что Бурлюк и Каменский через полтора года как ни в чем не бывало явились к Репину в Пенаты и даже прочли в его честь восторженную оду. Среди гостей Репина была поэтесса Татьяна Львовна Щепкина-Куперник, выразившая общее мнение такими стихами: Экспромт Т. Л. Щепкиной-Куперник после того как Д. Д. Бурлюк и В. В. Каменский прочитали в Пенатах оду Репину Вот Репин наш сереброкудрый — Как будто с ним он век знаком — Толкует с добротою мудрой — И с кем? С Давидом Бурлюком. Искусства заповеди чисты! Он был пророк их для...
Входимость: 1. Размер: 8кб.
Часть текста: только на поверхностный взгляд) необыкновенно счастливой, безоблачной. Русская действительность, казалось бы, давно уже никому не давала столько уюта и ласки, сколько дала она Блоку. С самого раннего детства — Он был заботой женщин нежной От грубой жизни огражден. Так и стояли вокруг него теплой стеной прабабушка, бабушка, мама, няня, тетя Катя — не слишком ли много обожающих женщин? Вспоминая свое детство, он постоянно твердил, что то было детство дворянское — «золотое детство, елка, дворянское баловство», и называл себя в поэме «Возмездие» то «баловнем судеб», то «баловнем и любимцем семьи». Для своей семьи у него был единственный эпитет — дворянская. Настойчиво говорит он об этом в «Возмездии»: В те дни под петербургским небом Живет дворянская семья. Свою мать он именует в этой поэме «нежной дворянской девушкой», в отце отмечает «дворянский склад старинный», а гостеприимство деда и бабки называет «стародворянским». И не просто дворянской, а стародворянской ощущал он свою семью — «в ней старина еще дышала и жить по-новому мешала». Он даже писал о ней старинным слогом, на старинный лад: Сия старинная ладья. Рядом с ним мы, все остальные,— подкидыши без предков и уюта. У нас не было подмосковной усадьбы, где под столетними дворянскими липами варилось бесконечное варенье; у нас не было таких локонов, таких дедов и прадедов, такой кучи игрушек, такого белого и статного коня... Блок...
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: вводя нормативные формы туда, где их нет, переводчики словно водой смывают с изображаемых автором лиц самые яркие краски. Ведь речевая характеристика – одно из наиболее сильных изобразительных средств, и отказаться от нее – это действительно значит превращать живых, живокровных людей в бездушные восковые фигуры. Да, в принципе с этим нельзя не согласиться. Но что же делать переводчикам на практике? Ведь недаром лучшие наши мастера перевода грешат тем же самым грехом, в каком прокурор обвиняет их зарубежных собратьев. Вспомните милого Джима из романа Марка Твена «Гекльберри Финн». В подлиннике вся его речь – богата отклонениями от нормы. На каждую сотню произнесенных им слов приходится (я подсчитал) четыре десятка таких, которые резко нарушают все нормы грамматики. Вместо going говорит он a-gwyne, вместо dogs – dogst, вместо I am – I is и т. д. и т. д. – Как воспроизвести эти искажения по-русски? – язвительно обращается адвокат к прокурору. – Каким образом дать русскому читателю представление о том, что речь простодушного Джима вся разукрашена яркими красками живого и живописного простонародного говора? Неужели ввести в перевод такие словечки, как...