Поиск по творчеству и критике
Cлово "BOSTON"
Входимость: 3. Размер: 23кб.
Входимость: 2. Размер: 49кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 23кб.
Часть текста: посвященными жизни и творчеству Уитмена: 1. «Walt Whitman», by R. M. Bucke, Philadelphia, 1883 (P. M. Бекк, «Уолт Уитмен»). Первая по времени биография Уитмена, написанная при жизни поэта одним из его ближайших последователей. В этой восторженной книге собраны ранние отзывы английской и американской печати о поэзии Уолта Уитмена, а также воспроизведена знаменитая брошюра О'Коннора «Добрый седой поэт». Эту книгу проредактировал Уитмен. Многие ее страницы написаны им самим. Бекк — доктор медицины, мистик, автор книги «Космическое сознание», переведенной на русский язык (издательство «Новый человек», П., 1914). В этой книге Уитмен ставится наравне с Буддой, Иисусом Христом, Магометом. 2. «Whitman». A Study, by John Borroughs, Boston and New York (Джон Борроуз, «Уитмен»). Многословная, пухлая, водянистая книга. Джон Борроуз (род. 1837), плодовитый американский писатель, друг Уолта Уитмена, писал главным образом о природе, о цветах и птицах. Его специальность — описательная зоология и ботаника. Многие страницы этой книги были тоже написаны при ближайшем участии Уитмена. 3. «Studies in Literature», by Edward Dowden, London, 1892 (Эдуард Дауден, «Литературные этюды»). Почтенный автор (1843–1913) исследования о Шекспире посвятил Уитмену большую статью «Поэзия демократии». Она была напечатана при жизни Уитмена в английском журнале «Westminster Review» («Вестминстер Ревью», 1871). 4. «Wall Whitman». A Study, by John Addington Symonds, London, 1893 (Джон Эддингтон Саймондс, «Уолт...
Входимость: 2. Размер: 49кб.
Часть текста: Избранные стихи. Л., 1936, с. 22. 7)А. И. Герцен. Полн. собр. соч., т. XX. М. – Пг., 1923, с. 258. 8)Указано Е. Г. Эткиндом в его книге «Поэзия и перевод». М.–Л., 1963, с. 145–146. 9)Л. Гинзбург. Вначале было слово. – В кн.: Мастерство перевода. М., 1959. с. 291. 10)В. Н. Клюева. Заметки о переводе с украинского языка. – «Тетради переводчика». Изд. 1-го Московского педагогического института иностранных языков. М., 1960, № 1 (4), с. 2. 11)Джон Голсуорси. Сага о Форсайтах, т. I. M., 1937, с. 706; та же ошибка повторяется во многих других изданиях. 12)Ф. Энгельс. Как не следует переводить Маркса. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, с. 237–238. 13)Собрание сочинений А. В. Дружинина, т. VII. СПб., 1867, с. 306. Le fromage по-французски – сыр (молочный продукт). 14)Н. С. Лесков. На ножах. – Полн. собр. соч., т. 23. СПб., 1903, с. 165. 15)«Encounter», 1965, № 4, р. 53. Le bas – чулок. 16)М. И. Пыляев. Замечательные чудаки и оригиналы. СПб., 1898. Le savon – кусок мыла. 17)Plays of A. Chekhov. First series… Translated from the Russian, with an introduction by Marian Fell. New York (Scribner and Sons), 1916, p. 105. 18)«Литературная газета», 1933, № 38, с. 2. 19)The Complete Writings of Walt Whitman. New York – London, 1902, vol. 9, p. 39 (писано в 1855 или 1856 году). 20)Первая цифра в скобках указывает страницу английского издания «The Poetical Works of Percy Bysshe Shelley with Memoir, Explanatory Notes, etc» (London, James Finch and Co.), вторая – страницу перевода Бальмонта...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: изнурены непосильной работой или у них малокровие и они обрюзгли, разжирели. Поздравляю вас с вашей свободной и дерзкой мыслью. Радуюсь ей бесконечно. Для своих несравненных образов вы нашли несравненные слова, как раз такие, какие нужны. Всюду обаятельная смелость манеры, которую может внушить только истинная широта мировоззрения. У порога великого поприща приветствую вас! К этому поприщу вас, несомненно, привел долгий и трудный путь. Мне так захотелось увидеть того, кто сделал мне столько добра, что я чуть было не бросил работу и не поехал в Нью-Йорк, чтобы засвидетельствовать вам уважение. Р. В. Эмерсон» «Дорого заплатит мистер Эмерсон — своей репутацией — за тот пыл, с которым он ввел Уолта Уитмена в американское общество», — соображали журналы, когда Уитмен, ко всеобщему скандалу, самовольно напечатал в следующем издании «Листьев травы» это частное письмо. Американцы были до того смущены, что, по словам Платта, предпочитали думать, будто их Эмерсон на время сошел с ума. [1] Впрочем, его энтузиазма хватило только на одно это письмо. Через несколько месяцев, посылая в Англию «Листья травы» Томасу Карлейлю, Эмерсон пишет о них без прежней уверенности, двусмысленно и даже иронически: «В Нью-Йорке нынешним летом появилась некая книга — невообразимое чудище, пугало со страшными глазами и с силой буйвола, насквозь американская книга, — я было думал послать ее вам, но кому я ни давал ее прочесть, всем она внушала такой ужас, все видели в ней столько безнравственности, что я, признаюсь, воздержался. Но теперь, быть может, и пошлю. Она называется „Листья травы“, была написана и собственноручно набрана одним типографским наборщиком из Бруклина, неподалеку от Нью-Йорка, по имени Вальтер Уитмен. Пробегите ее и, если вам покажется, что это не книга, а просто список разных товаров,...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: всего уяснить, как пробирался он доселе к русской своей славе. Во многих закоулках перебывал он, и по дороге много лопуху пристало к его одежде. Был он у г. Дионео 2 , из "Русского Богатства". В "Очерках современной Англии" (СПб, 1903), в статье "Оскар Уайльд и Уот Уитман". Его там и не сыщешь за грудою промахов, опечаток, неточностей. Статья написана "по Конвею". Этого Конвея г. Дионео величает "критиком-старовером, относящимся враждебно к Уитману", а Конвей как назло был величайшим другом поэта, первым, кто восторженно возвестил о нем Англии и кого Уитман до конца дней своих звал "loyal", "staunch", "loving" "open-handed" 3 (H. Traubel. With Walt Witman in Camden, p. 343 4 ). Почти все даты г. Дионео не верны. "Побеги травы" появились в 1855 г., а не в 1865. Газета "Freeman" издавалась Уитманом в 1850 г., а не в 1855. Статья Конвея о Уитмане появилась в 1866 г. ("Fortnightly Review", Oct.), а не в 1886. На службу в министерство поэт был назначен в 1865 г., а не в 1866 (Walt Whitman by Isaac Hull Platt, 1904). Напрасно также г. Дионео печалится о предсмертных годах Уота - "полуголодного, одинокого, брошенного старика, беспомощно валяющегося в холодном закутке". На старости Уитман был вполне обеспечен и, умерев, оставил семье и друзьям несколько тысяч долларов и небольшой двухэтажный домик в Mikle Street. Одинок он тоже не был, особливо после болезни: John Buroughs, O`Connor, Dr. Bucke, H. Traubel - и мало ли кто еще! - были преданы ему, как вассалы. И почему г. Дионео уверен, что "добрый седой поэт" записался в лазарет из ненависти к убийству? В лазарет Уитман записался по родственным чувствам: пришлось ухаживать за раненым братом. Ненависть к убийству, - а разве это не из Уитмана. In peace I chanted peace,...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: годы, когда Уитмен слагал свои первые песни. Именно тогда, в пятидесятых годах, промышленность росла небывалыми, истинно американскими темпами, особенно в северных штатах, где даже сельское хозяйство механизировалось с невиданной дотоле стремительностью. Оттого-то в поэзии Уитмена такое заметное место занимает машинно-индустриальная тема: Муза! я приношу твое наше здесь и наше сегодня. Пар, керосин и газ, экстренные поезда, великие пути сообщения, Триумфы нынешних дней: нежный кабель Атлантики, И Тихоокеанский экспресс, и Суэцкий канал, и Готардский туннель, и Гузекский туннель, и Бруклинский мост. Всю землю тебе приношу, как клубок, обмотанный рельсами… («Песня о выставке») Мало было в ту пору поэтов, которые дерзнули бы выступить с такими славословиями рельсам, мостам и каналам. Тогда самые термины промышленной техники казались антипоэтичными словами, и нужна была немалая смелость, чтобы ввести их в поэзию: …О, мы построим здание, Пышнее всех египетских гробниц, Прекраснее храмов Эллады и Рима. Твой мы построим храм, о пресвятая индустрия!.. («Песня о выставке») Издеваясь над старозаветными вкусами, требовавшими, чтобы поэзия воспевала цветы, мотыльков, женские прелести, Уитмен писал оды фабричным трубам, домнам, вагранкам, рабочим станкам, — и вот его воззвание к паровозу: Ты, красавец с неистовой глоткой! О, промчись по моим стихам, наполни их своей бешеной музыкой, Сумасшедшим, пронзительным хохотом, свистом, сотрясая всю землю вокруг трелями воплей твоих, что от гор и от скал возвращаются эхом к тебе! («Локомотиву зимой») Эта поэзия, проникнутая ощущением будущего, поэзия новой индустриально-технической эры. была, естественно, поэзией города. Урбанизация Америки совершалась тогда с молниеносной скоростью. В то десятилетие, когда Уитмен создавал свою книгу, население...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: Спиртных Напитков. Роман вышел так превосходен, что автор и перед смертью краснел при одном упоминании о нем. Это был его первый роман и, слава Богу, последний. Не потому ли во всех афишах он и назван знаменитым романистом?! И кто знает, – не писал ли эти афиши он сам? Девятнадцатилетним подростком добыл где-то типографских шрифтов и сделался в соседнем городишке редактором, сотрудником, наборщиком изумительной ежедневной газеты «Вестник Долгого Острова», которую на собственной кляче сам же и развозил по окрестностям – в поля, в огороды, на фермы. Это было ему по душе, особливо радушные фермерши и их смазливые дочки, но когда ежедневная газета стала выходить еженедельно и грозила превратиться в ежемесячную, его издатель рассвирепел и выбросил его прочь, как величайшего тунеядца и лентяя. Впрочем, тунеядцем и лентяем его, кажется, назвал другой издатель, когда выбрасывал его вон из редакции «Ежедневной Авроры», куда этот первоклассный романист, не написавший ни единого романа, явился в цилиндре и с легкою тросточкой, чтобы небрежно просмотреть газеты и снова отправиться гулять. Так он понимал свои обязанности редактора «Ежедневной Авроры». Гулять он любил до упоения, – просто шататься по улицам, приплюснуться носом к стеклу магазина и рассматривать хотя бы мыло и свечи или кружить по огромному городу на крыше допотопного омнибуса. Он писал стихи и повестушки, – признаться, довольно бесцветные, – и единственный был у него талант: к какой-то божественной, царственной лени. Вы бы ни за что не умели так великолепно весь день напролет проваляться где-нибудь на берегу, решительно ничего не делая. Нужен был особенный дар, чтобы ходить такой медленной поступью ...
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: связывает с творческой энергией Андреева или, точнее, с приступами мании, которые мучили его на протяжении многих лет. Таким образом, Чуковский рассматривает вопросы, связанные с психическим здоровьем Андреева, в контексте его творчества и стратегии игры, театрального представления. Ранее Андрееву был поставлен диагноз “острая неврастения”, и он несколько раз обращался за помощью к психиатрам, однако в общественной жизни упорно отстаивал свою вменяемость. Он публично отрицал тот факт, что периодически переживает приступы маниакально-депрессивного психоза, однако во многих его сочинениях исследуется мир душевных болезней. В “Жили-были” (1901) и “Призраках” (1904) описана жизнь в психиатрической лечебнице, в “Красном смехе” (1905) речь идет о безумии войны, а в рассказе 1902 года “Мысль” и одноименной пьесе 1914 года речь идет об убийстве и о том, как размывается грань между здравым умом и безумием. В последнем из упомянутых произведений Андреев, пожалуй, особенно смело и глубоко исследует человеческие представления о душевных болезнях. Главный герой рассказа, считающий себя великолепным актером, планирует убить друга детства и симулирует безумие, чтобы тем самым обеспечить себе алиби. Здесь Андреев напрямую связывает психическое заболевание с лицедейством, приоткрывая тем самым тайну собственного опыта душевной болезни. Предметом нашего внимания станет идея игры как имитации и маскировки сумасшествия, - игры, которая смещает представления о границах здравого смысла и безумия. Наш главный тезис состоит в том, что у Андреева игра становится средством взаимодействия с душевной болезнью и контекстуализации ее опыта, однако целью игры является не столько исцеление, сколько обман. Публика, для которой устраивается это представление, должна поверить, что душевнобольной на самом деле здоров. Сейчас, годы спустя, можно предположить, что Чуковский первым разгадал игру Андреева и связал ее с...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: В этом документе с первой же строчки говорится: «Завещаю тысячу долларов сестре моей миссис Мэри Элизабет Ван Нострэнд, в Гринпорте», а потом снова: «Завещаю тысячу долларов сестре моей миссис Анне Луизе Гейд, в Берлингтоне», а потом еще: «Мой дом и мою землю на Микль-Стрит, в Кэмдене, Нью-Джерси, и всю мою мебель, и все мои деньги в банке и все мое недвижимое имущество и состояние завещаю брату моему Эдуарду Л. Уитману». Документ этот имеет длину больше аршина, но не показывайте его нашей рассудительной, образованной и добросовестной г-же Елене Ц., ибо ей тогда будет стыдно. А ведь Конвея читал и я, и г. Дионео. Г. Дионео даже привел будто бы «от себя» замечание Конвея об Эмерсоне («критик, признававший из современных английских и американских писателей лишь одного Карлейля»). Даже процитировал «по Конвею» отзыв Thoreau об Уитмане. Даже сослался на слова Конвея, ошибочно обозвав его «критиком-старовером, враждебно относящимся к Уитману»: «поэт не задумается притащить к вам в гостиную лохань для доказательства, что и в ней есть своеобразная жизнь». (Ср. Дионео, «Очерки современной Англии», стр. 417 и Forthnightly Review, 1866, p. 539). Даже стихотворение «O, captain!» привел по Конвеевой версии: But O heart! Heart! Heart! Leave you not the little spot Where on the deck the captain lies Fallen...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: жившего в ту эпоху, было горделивое чувство, что родная страна гигантски разрастается на юг и на запад. В 1816 году создан был новый штат Индиана, в 1817 — новый штат Миссисипи, в 1818 — штат Иллинойс, в 1819 — штат Алабама, в 1821 — штат Миссури, и это быстрое овладение широкими пространствами свободной земли от Атлантического океана до Тихого закончилось к началу пятидесятых годов присоединением Невады, Утаха и «золотого дна» — Калифорнии. В такой короткий срок, когда одно поколение еще не успело смениться другим, то есть на протяжении одной человеческой жизни, небольшое государство, ютившееся между Атлантическим океаном и рекой Миссисипи, вдруг превратилось в одну из великих держав, завладевшую огромным континентом. Было тринадцать штатов, а стало тридцать четыре. Беспримерно быстрое расширение границ Североамериканской республики вошло в сознание многих современников Уитмена как великий национальный триумф. Для того чтобы конкретно представить себе, что это было за чувство, достаточно прочесть хотя бы несколько строк из той заносчивой речи, которую цитирует Уитмен в одной из своих позднейших статей. «Еще недавно, — говорил оратор, типичный янки уитменской эпохи, — Соединенные Штаты занимали территорию, площадь которой не достигала и 900 тысяч квадратных миль. Теперь это пространство расширено до четырех с половиной миллионов ! Наша страна стала в пятнадцать раз больше Великобритании и Франции, взятых вместе. Ее береговая линия, включая Аляску, равна окружности всего земного шара… Если бы поселить в ней людей так же густо, как живут они в нынешней Бельгии, ее территория могла бы вместить в себя всех обитателей...