Поиск по творчеству и критике
Cлово "CHAUFFEUR"
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 83кб.
Часть текста: Анненков вошел в комнату,Белинский сказал: - Вот от этой самой рукописи, которую вы видите, не могу оторваться второй день. Это роман начинающего таланта: каков этот господин с виду и каков объем его мысли, - еще не знаю, а роман открывает такие тайны жизни и характеров на Руси, которые до него и не снились никому. Подумайте: это первая попытка у нас социального романа и сделанная притом так, как делают обыкновенно художники, т. е. не подозревая и сами, что у них выходит 1 . И критик, волнуясь, стал читать отрывки из новой повести "Бедные люди" неведомого автора, Достоевского. Вечером к Белинскому явился Некрасов, молодой ярославец, фельетонист, альманашник, водевилист и поэт. Белинский с первых же слов закричал: - Дайте мне Достоевского! Приведите, приведите его скорее 2 ! И повторял, что "Бедные люди" обнаруживают великий талант, что автор их пойдет дальше Гоголя. Белинский восхищался до истощения сил. Он был уже влюблен в Достоевского, хоть и не видел его; говорил о нем с материнскою нежностью, и скоро весь его кружок знал о появлении нового гения. По Невскому так и носился на всех парусах добрейший и пустейший Панаев (в ослепительном жилете от самого Оливье) и трезвонил: - Новый удивительный талант!Белинский говорит: выше Гоголя... Только что народившийся маленький гений, который со временем убьет своими произведениями всю настоящую и прошедшую литературу 3 . И несся дальше, чувствуя себя именинником. А с ним его двойник Григорович, вертлявый полуфранцуз, обаятельный сплетник 4 , перепархивал из ресторана в кондитерскую: - Новый Гоголь... величайший талант. Я же его и открыл... Мой школьный товарищ... Зовут:...
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Часть текста: неряшество. Об этом поведал читателям известный лингвист Б. А. Ларин [1] . В той же статье излагается диковинная биография слова семья. В дофеодальную, родо-племенную эпоху это слово означало «коллектив родни». После внедрения феодализма смысл слова резко изменился. Оно стало означать «слуги», «рабы», «челядь». В одном старорусском документе читаем: «Взяли его, Сеньку, в полон татаровья с женою и с 2 детьми и со всею семьею» (1660). Из чего следует, что ни жена, ни дети не назывались в то время семьей. Наряду с этим у слова семья появилось новое значение: оно стало синонимом жены. В одном тексте так и сказано, что некий Евтропьев внес столько-то рублев в монастырь за детей и за семью свою Матрену, а в другом тексте другая жена называется семья Агриппина. Это значение слова семья сбереглось и в фольклоре: Здравствуй, Добрыня сын Никитинич, Со своею да с лю́бой семьей — С той было Маринушкой Кайдальевной. Причем одновременно с этим значением (семья-жена) сохранялось и основное значение (семья-родня). Впоследствии первое из этих значений было отброшено, пренебрежено и забыто. Говорят, оно доживает свой век кое-где на Дону и в Поволжье. Когда читаешь такие биографии слов, окончательно утверждаешься в мысли, что русский язык, как и всякий здоровый и сильный организм, весь в движении, в динамике непрерывного роста. Одни его слова отмирают, другие рождаются, третьи из областных и жаргонных становятся литературными, четвертые из литературных уходят в просторечие, пятые произносятся совсем по-другому, чем произносились лет сорок назад, шестые требуют других падежей, чем это было, скажем, при Жуковском и Пушкине. Нет ни на миг остановки, и не может быть остановки. Здесь все движется, все течет, все меняется. И только пуристы из самых наивных всегда воображают, что язык — это нечто неподвижное, навеки застылое — не бурный поток, но стоячее озеро....
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: общим заголовком «Борьба с Чуковщиной». Вроде резолюции общего собрания родителей Кремлевского детсада, опубликованного в журнале «Дошкольное воспитание» в 1929 году: «Чуковский и его единомышленники дали много детских книг, но мы за 11 лет не знаем у них ни одной современной книги, в их книгах не затронуто ни одной советской темы, ни одна книга не будит в ребенке социальных чувств, коллективных устремлений. Наоборот, у Чуковского и его соратников мы знаем книги, развивающие суеверие и страхи (“Бармалей”, “Мой Додыр”, “Чудо-дерево”), восхваляющие мещанство и кулацкое накопление (“Муха-цокотуха”, “Домок”), дающие неправильные представления о мире животных и насекомых (“Крокодил” и “Тараканище”)». Собрание сочинений Чуковского, в отличие от булгаковского, издано без претензий на новый подход к изданию сочинений. Текст и комментарии (скромные, но по делу) подготовила внучка писателя Елена Цезаревна Чуковская. Здесь безо всяких составительских новаций собраны все произведения автора, который, оказывается (оказывается для тех, кто этого до сих пор не знал), блестяще сочинял отнюдь не только детские сказки. Тем, для кого Чуковский до сих пор ассоциируется лишь с «Мухой-Цокотухой» и «Мойдодыром», сообщаем: в четвертом томе напечатана книга «Живой как жизнь. О русском языке», в которой едва ли не на любой странице можно найти потрясающе интересные микроновеллы из истории слов. Например: «Современному читателю кажется фантастически странной фраза Григоровича, сказанная в 1845 году Достоевскому: — Я ваш клакер-шофер. Автомобилей тогда и в помине не было. Так что, называя себя шофером Достоевского, Григорович отнюдь не хотел сказать, что ...