Приглашаем посетить сайт
Херасков (heraskov.lit-info.ru)

Поиск по творчеству и критике
Cлово "HIM"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Хорошо и плохо
Входимость: 2. Размер: 24кб.
2. Thoughts on receiving an Honorary Degree at Oxford
Входимость: 2. Размер: 9кб.
3. "Загадочая корреспондентка Корнея Чуковского". Переписка К. И. Чуковского с С. Гордон
Входимость: 2. Размер: 53кб.
4. Чукоккала. страницы 161-170
Входимость: 1. Размер: 22кб.
5. Дневник Чуковского. 1962
Входимость: 1. Размер: 78кб.
6. Татьяна Фесенко: Живой как жизнь (Письма К. И. Чуковского)
Входимость: 1. Размер: 22кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Хорошо и плохо
Входимость: 2. Размер: 24кб.
Часть текста: переводах Пушкин почему-то звучит как самый рутинный поэт-середняк, сочинитель шаблонных поэм и пустопорожних романсов. Мудрено ли, говорил я себе, что иностранцы, читая его в этих переводах, только пожимают плечами, когда мы пытаемся убедить их, что Пушкин - великий поэт? С тягостным чувством принялся я читать английского "Евгения Онегина", уверенный, что сейчас мне придется свирепо негодовать и браниться. Но это чувство рассеялось после первых же строк. Переводчик оказался замечательным мастером. Он отлично воспроизвел на своем языке и гибкую дикцию подлинника, и стальную упругость его словесной фактуры, и его богатый разнообразными оттенками стиль. Самое звучание пушкинского ямба передано так виртуозно, что даже не знающий английского языка, услышав перевод первых строк, сразу же по слуху догадается, что это "Евгений Онегин". My uncle, rich and well respected, When his old bones began to ache, Determined not to be neglected (A proper line for him to take). The moral's hardly worth exploring But, oh my god! How deadly boring There at the bedside night and day And never walk a step away! The meanness and the degradation To smile and keep his spirits up, Then lay the pillows in their station And...
2. Thoughts on receiving an Honorary Degree at Oxford
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Часть текста: out of the textbook: 'Does the gardener's two-year-old son love the grandson of his little daughter?' I had picked the book up in the market, and some pages at the beginning, where the pronunciation was explained, were torn out: that is why I never learnt to speak English. But I did learn to read. The first book I read was a volume of Swinburne, and I declaimed my favourite lines up there on the roof: From too much love of living. From hope and fear set free, We thank with brief thanksgiving Whatever gods may be. Than no man lives for ever. That dead men rise up never. That even the weariest river Comes somewhere safe to sea.   Later I got "The Golden Treasury of English Verse" from a bookbinder friend, and fell in love with William Blake, John Keats, and S. T. Coleridge, with all the passion of my eighteen-year-old heart. If by some miracle an Englishman could have turned up on the roof beside me and heard me spouting 'The Ancient Mariner' or 'Christabel', he would probably not have recognized his own language; for I pronounced English according to my lights - fantastically wrong, of course - and yet I thrilled to the powerful music of English poetry. I had nobody with whom to share my ecstasy since I had not a single friend who knew a word of English. From "The Golden Treasury" I learned by heart - and still remember - 'The Last Ride Together", Tennyson's 'May Queen', and 'Tam O'Shanter'. And in the winter, when the roofs...
3. "Загадочая корреспондентка Корнея Чуковского". Переписка К. И. Чуковского с С. Гордон
Входимость: 2. Размер: 53кб.
Часть текста: племянником. Она просила меня срочно, из-за плохого ее самочувствия, приехать – забрать кое-какие, писала она, «бижу» и серебро для московской нашей родни. Нелепейше случилось, что как раз в это время призвали меня на повторный сбор командиров запаса, и я так и пустился в путь в плохо пригнанной мятой паре, с двумя кубиками в петлицах. Сейчас словно бы и дико представить тогдашний свой страх, что покажешься подозрительным, а в ту пору – экспресс «Красная стрела», распускающиеся витки обмоток, звякающие в брезентовом портфеле серебряные ложки... – душа убегала в пятки! Тоже и на Чуковского, как припоминаю теперь, эти обмотки и кубики произвели впечатление, когда ввела меня горничная в комнату Л. Ф. Он впрочем тут же и стал прощаться, складываясь вдвое над ухом собеседницы, потому что была крохотного роста и плохо слышала, но с порога, полуобернувшись, снова любопытно меня оглядел. – Отдала весь свой архив Бончу, – сказала Л. Ф. ему вслед, – а вот все ходит, писем нет ли слепцовских или тургеневских... Расспрашивает. Неистощимый какой-то...* Отчасти из-за этого «неистощимый» и припомнился мне рассказанный эпизод. В самом деле: завидная, до последних дней жизни, работоспособность, пылкий интерес к самым различным граням культуры – детскому творчеству, чистоте родного языка, искусству перевода, поэтике русских и...
4. Чукоккала. страницы 161-170
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: войны Англия была нашей союзницей. В 1916 году группа русских литераторов по приглашению английского правительства поехала в Лондон. Кроме меня в эту группу входили: А. А. Башмаков, Е. А. Егоров, В. Д. Набоков, Вас. Немирович-Данченко, А. Н. Толстой. Ехать нам пришлось кружным путем через Финляндию, Швецию и Норвегию.   Фотографии русских литераторов, направляющихся в Англию. 1916     По пути случился один небольшой эпизод, нашедший свое отражение в Чукоккале. Кто-то из нас в шутку рассказал Алексею Толстому, будто капитан парохода сообщил под великим секретом, что мы вступили в опасную зону, кишащую германскими минами, и что за нами охотится германская подводная лодка. Алексей Толстой поверил этому вздору и тотчас же, уйдя к себе в каюту, стал писать очередную корреспонденцию о германских минах в Северном море. Писал он не меньше часа. А когда кончил, мы сообщили ему, что он стал жертвой своего легковерия. Это так разгневало его, что он бросился в каюту Василия Ивановича Немировича-Данченко, который не принимал никакого...
5. Дневник Чуковского. 1962
Входимость: 1. Размер: 78кб.
Часть текста: — но феноменально благородный, светлый человек. Одного из ее сыновей, челюскинца, расстреляли, оттого что он ездил на охоту с Попковым. 22 февраля. <...> Сейчас вспомнил, как мама оберегала мою детскую нравственность: лет семи я принес откуда-то песенку: Ах какое наслажденье Офицера быть женой. Муж поедет на ученье, А ко мне придет другой. Мама сказала: — Ты не так поешь. Нужно: И жену возьмет с собой. Сейчас уехала от меня Вера Федоровна Панова — первая вне всякого сравнения писательница Советского Союза — простая, без всякого чванства. Рассказывала о том, как в 1944 году везла троих детей и больную мать в Пермь из Полтавы и как за две бутылки самогону и мешок сухарей ее пустили в вагон, на который она имела полное право, т. к. у нее были билеты. Показала в лицах ту бабу-железнодорожницу, с к-рой она вела переговоры. Как баба и кондуктор пробовали самогон, хорош ли и т. д. Очень умна, необыкновенно деятельна, сейчас от меня поехала в Мосфильм, там по ее сценарию готовится кино-картина. За два года изготовила шесть сценариев. Ярко талантлива и очень естественна в каждом движении — держит себя как самая обыкновенная женщина. <...> 24 февр. Сейчас была у меня Ольга Николаевна Высотская; принесла воспоминания о Мейерхольде, с которым она жила в Териоках. Бывшая красавица — сейчас ей не меньше 80 — и все же остались повадки и манеры красавицы. После Мейерхольда она сошлась с Гумилевым и имела от него сына Ореста, который теперь... заведует мебельной фабрикой. Он сводный брат Левы Гумилева, сына Анны Ахматовой <...> О. Н. говорит, растягивая гласные; моталась при большевиках в...
6. Татьяна Фесенко: Живой как жизнь (Письма К. И. Чуковского)
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: кривых лет" 1 я уже вкратце рассказала о том, как еще студенткой, работая в книгохранилище Академии наук УССР в Киеве, натолкнулась на забавную книжечку знакомого мне с детства автора - это были "Колотки и копатки" Корнея Чуковского, в дальнейших изданиях превратившиеся во все более разраставшийся и приобретавший широкую известность труд - "От двух до пяти". В этой, тогда еще тоненькой, книжке автор делал упор на то, что дети стараются осмыслить многие слова по функции обозначаемого ими предмета - так "молоток" становится "колотком" потому, что им колотят гвоздь, лопатка гораздо логичнее называется "копаткой", "вазелин" превращается в "мазелин", потому что мама мажет им лицо и т. д. Я тут же вспомнила, как в Каневе, где я часто проводила лето, гостя у деда с бабушкой, белоголовая соседская малышка гордо сообщила мне, что ее отец работает на "песковаторе". Зная, что он занят на подготовительных работах по постройке моста через Днепр,...

Главная