Поиск по творчеству и критике
Cлово "JOSHUA"
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Часть текста: Лондон не заслонил от меня того юношеского, голодного, когда 9 пенсов казались мне величайшим богатством, когда обед в 4 пенса был пиром. Я самым романтическим образом до сих пор люблю англичан, даже их cant 7 , даже их сноббизм, даже их Сэмуэл Джонсона 8 . В Cheshire Cheese'e 9 я был - вместе с с<эром> Артуром Конаном Дойлем 10 . Бывал и раньше - прямо пошел туда, чуть приехал в Англию в первый день. Я ведь люблю, как родных, и Оливера Гольдсмита, и Boswell'a, и Джошую Рейнольдса, и Гаррика 11 . Знаете ли Вы весь этот circle? 12 Ну вот Вы затронули мою больную струну... Перейдемте к делам. "Rain" - превосходная вещь. Я предложил ее двум театрам: Большому Драматическому и Александрийскому. Может быть, возьмут, но все требуют "Red Star", требуют дать немедленно . Пусть бы Ваш O'Casey выслал мне (если вещь не окончена) первые акты , чтобы я мог исподволь переводить, а не гнал бы потом через силу. Ручаюсь и Вам и ему, что все его права будут охранены. Признаюсь, что здесь я хлопочу и о собственном заработке. Внезапно с моими детскими книгами стряслось несколько бед - и они перестали давать мне тот (довольно изрядный) доход, на который я привык смотреть, как на постоянную ренту. Ведь их в общей сложности разошлось больше 400. 000 экз<емпляров>. Между тем все лето я жил барином и писал для души исподволь толстую книгу, которая не даст мне никакого дохода . Вдруг, в один день, пропала вся моя библиотека и вся моя мебель. 10 сентября 1925 года я оказался нищ, как 20 лет назад 13 . Я немедленно взялся за писание романа, который и дал мне прожить до сих пор. Но все надежды - на пьесу . Горько писать такие письма после 20 лет непрерывной литературной работы, но, пожалуйста, не думайте, что я скулю. Напротив. Мне весело писать мой роман, мне будет весело переводить пьесу Кэзи 14 . А лежу я в...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: out: that is why I never learnt to speak English. But I did learn to read. The first book I read was a volume of Swinburne, and I declaimed my favourite lines up there on the roof: From too much love of living. From hope and fear set free, We thank with brief thanksgiving Whatever gods may be. Than no man lives for ever. That dead men rise up never. That even the weariest river Comes somewhere safe to sea. Later I got "The Golden Treasury of English Verse" from a bookbinder friend, and fell in love with William Blake, John Keats, and S. T. Coleridge, with all the passion of my eighteen-year-old heart. If by some miracle an Englishman could have turned up on the roof beside me and heard me spouting 'The Ancient Mariner' or 'Christabel', he would probably not have recognized his own language; for I pronounced English according to my lights - fantastically wrong, of course - and yet I thrilled to the powerful music of English poetry. I had nobody with whom to share my ecstasy since I had not a single friend who knew a word of English. From "The Golden Treasury" I learned by heart - and still remember - 'The Last Ride Together", Tennyson's 'May Queen', and 'Tam O'Shanter'. And in the winter, when the roofs were covered with snow and there was no work for roof-painters, I took Boswell's "Life of Johnson" out of the library and spent three months in the company of Sir Joshua Reynolds, of Garrick, Sheridan and Gibbon, who became more real to me than the people I met every day. If Oliver Goldsmith had appeared at the door of my attic I would have...