Поиск по творчеству и критике
Cлово "PLUS"

1. Миша (вступительный очерк Чуковского к пьесе "Как убить вечер")

Входимость: 1. Размер: 33кб.

2. Высокое искусство. Перевод – это автопортрет переводчика. Часть V.

Входимость: 1. Размер: 25кб.

1. Миша (вступительный очерк Чуковского к пьесе "Как убить вечер")

Входимость: 1. Размер: 33кб.

Часть текста: он был в литературном кругу: его отец дружил с Плетневым и Жуковским, Гоголь преподавал ему русский язык 2 , Лермонтов был его родственник. Разыскав какую-нибудь забытую книгу, он делился своей радостью с читателем, словно это не книга, а лакомство. В некрасовском "Современнике" в пятидесятых годах он напечатал немало статей о своих литературных находках. Большинство этих находок относилось к восемнадцатому веку, который был известен ему до подробностей: страсть к собиранию книг сделала его ученым библиографом. Всякий, изучающий восемнадцатый век, неизбежно сталкивается с работами Лонгинова; нельзя писать о Державине, Фонвизине, Новикове, Радищеве, Шварце, Чулкове, Хераскове, Николеве, не ознакомившись с его изысканиями. Но не только восемнадцатый век, а все старинное привлекало его. Рукописи Батюшкова, послания Жуковского, заседания "Арзамаса", анекдоты о Пушкине - все это любовно смаковал он на страницах журналов, заражая и читателей своим аппетитом. Собирать литературные предания было для него дело нетрудное, так как, будучи человеком так называемого хорошего общества, он пользовался расположением высокопоставленных старцев, знававших Державина, Карамзина, Шаховского, Пушкина, Грибоедова, Дельвига. Князь Вяземский писал ему незадолго до смерти: - "Трудолюбивый, неутомимый изыскатель по Русской части биографической и библиографической - вы все прочуяли, переведали, пересмотрели, до всего добрались и продолжаете добираться. От ваших... глаз ничто печатное доныне и чуть ли не все писанное не ускользнуло. Всеведение и память ваша изумительны" 3 . Вращаясь среди именитых и сановных людей, Лонгинов незаметно, шутя делал большую карьеру: сперва, в молодых годах, служил в департаменте духовных дел иностранных вероисповеданий, а в 1854 году перевелся в Москву...

2. Высокое искусство. Перевод – это автопортрет переводчика. Часть V.

Входимость: 1. Размер: 25кб.

Часть текста: свете великих писателей, которые восхищают нас своей гениальностью, но бесконечно далеки и от нашей психики, и от наших идей! Неужели мы оставим без перевода Ксенофонта, Фукидида, Петрарку, Апулея, Чосера, Боккаччо, Бена Джонсона лишь потому, что многими своими чертами их мировоззрение чуждо нам – и даже враждебно? Конечно нет. Переводы эти вполне в нашей власти, но они несказанно трудны и требуют от переводчика не только таланта, не только чутья, но и отречения от собственных интеллектуальных и психических навыков. Один из самых убедительных примеров такого отречения: переводы классиков грузинской поэзии, исполненные таким замечательным художником слова, как Николай Заболоцкий. Едва ли в середине XX века он чувствовал себя единомышленником средневекового поэта Руставели, создавшего в XII веке своего бессмертного «Витязя в тигровой шкуре». И все же нельзя и представить себе лучший перевод, чем перевод Заболоцкого: поразительно четкая дикция, обусловленная почти магической властью над синтаксисом, свободное дыхание каждой строфы, для которой четыре обязательных рифмы – не обуза, не тягота, как это нередко бывало с другими переводчиками «Витязя», а сильные крылья, придающие стихам перевода динамику подлинника: Суть любви всегда прекрасна, непостижна и верна Ни с каким любодеяньем не равняется она: Блуд – одно, любовь – другое, разделяет их стена, Человеку...