Поиск по творчеству и критике
Cлово "RUTHLESS"
Входимость: 2. Размер: 12кб.
Входимость: 2. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 12кб.
Часть текста: войны (1861). Честь этого открытия принадлежит сотруднице Пушкинского дома Академии наук СССР И. Чистовой (Ленинград). Она опубликовала тургеневский перевод в журнале "Русская литература" (1966, № 2). Текст этого тургеневского перевода такой: Бейте, бейте, барабаны! - Трубите, трубы, трубите! Сквозь окна, сквозь двери - врывайтесь, подобно Наглой силе безжалостных людей! (безжалостно, подобно наглым и сильным людям) Врывайтесь в торжественный храм и развейте Сборище богомольцев; В<рывайтес>ь в школу, Где ученик сидит над книгой; Не оставляйте в покое жениха - не должен он вкушать счастье с своей невестой, И мирный земледелец не должен вкушать тишину, радости мира, не должен пахать свое поле и собирать свое зерно - Так сильны и нагло ужасны ваши трескучие раскаты, о бар<абаны>! - так резки ваши возгласы, о трубы! Б<ейте>, б<ейте>, б<арабаны>! - Т<рубите>, т<рубы>, т<рубите>! Заглушайте торговый шум и суету - грохот колес по улицам! Готовы ли постели в домах для сонных людей, желающих отдыха ночного? Не должны спать эти люди в своих постелях, Не должны купцы торговать днем - ни барышники, ни аферисты - Хотят ли они продолжать свое ремесло? Хотят ли говоруны говорить? Хотят ли певцы пытаться запеть? Хочет ли законник встать в Палате, чтобы защищать свое дело перед судьею? Гремите, трещите, быстрее, громче, барабаны, - Трубы, трубите резче и сильнее! Б<ейте>, б<ейте>, б<арабаны>! - Т<рубите>, т<рубы>, т<рубите>! Не вступайте ни в какие переговоры, не останавливайтесь ни перед каким законом; Пренебр<егайте> робким - пренебрегайте плачущим и молящим, Пренебр<егайте> стариком, умоляющим юношу; Пусть не слышатся ни ...
Входимость: 2. Размер: 25кб.
Часть текста: witnessed», June 28, 1888, т. е. «Последняя воля и духовное завещание Уота Уитмана, написанное его собственной рукой и законно засвидетельствованное». В этом документе с первой же строчки говорится: «Завещаю тысячу долларов сестре моей миссис Мэри Элизабет Ван Нострэнд, в Гринпорте», а потом снова: «Завещаю тысячу долларов сестре моей миссис Анне Луизе Гейд, в Берлингтоне», а потом еще: «Мой дом и мою землю на Микль-Стрит, в Кэмдене, Нью-Джерси, и всю мою мебель, и все мои деньги в банке и все мое недвижимое имущество и состояние завещаю брату моему Эдуарду Л. Уитману». Документ этот имеет длину больше аршина, но не показывайте его нашей рассудительной, образованной и добросовестной г-же Елене Ц., ибо ей тогда будет стыдно. А ведь Конвея читал и я, и г. Дионео. Г. Дионео даже привел будто бы «от себя» замечание Конвея об Эмерсоне («критик, признававший из современных английских и американских писателей лишь одного Карлейля»). Даже процитировал «по Конвею» отзыв Thoreau об Уитмане. Даже сослался на слова Конвея, ошибочно обозвав его «критиком-старовером, враждебно относящимся к Уитману»: «поэт не задумается притащить к вам в гостиную лохань для доказательства, что и в ней есть своеобразная жизнь». (Ср. Дионео, «Очерки современной Англии», стр. 417 и Forthnightly Review, 1866, p. 539). Даже стихотворение «O, captain!» привел по Конвеевой версии: But O heart! Heart! Heart! Leave you not the little spot Where on the deck the captain lies Fallen cold and dead… Exult O shore, and ring O bells! But I wish silent tread, Walk the spot my captain lies Fallen cold and dead. (В авторизированном издании вторая строчка цитаты читается: «O the bleeding drops of red», шестая: «But I ...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: Иван Сергеевич: решил послать ему свои переводы из Уитмена. Об этом он извещает своего друга П. В. Анненкова: «Рагозину я вместо отрывка из „Записок охотника“ пошлю несколько переведенных лирических стихотворений удивительного американского поэта Уальта Уитмана (слыхали Вы о нем?) с небольшим предисловием. Ничего более поразительного себе представить нельзя» (письмо от 12 ноября 1872 года). [1] Эти переводы не появились в «Неделе», о чем, конечно, можно пожалеть: подкрепленный авторитетом Тургенева, Уитмен вошел бы в русскую литературу на 40 лет раньше, и кто знает, какое влияние оказал бы он на русскую поэзию. В письме от 26 ноября 1872 года Анненков просил Тургенева прислать «хоть черновые переводы ваши Уайтмана», но болезнь помешала Тургеневу исполнить эту просьбу приятеля; 8 декабря 1872 года он пишет Анненкову: «Переводы мои из Уитмана (не Уайтмана) тоже сели на мель, и потому я Вам ничего пока послать не могу». [2] Считалось, что от этого увлечения американским поэтом в тургеневском литературном наследии не осталось никакого следа. Но вот — через 94 года — одна из рукописей Тургенева, хранящихся в парижской Национальной библиотеке, была опознана как черновик перевода известных стихов Уолта Уитмена, написанных в самом начале Гражданской войны (1861). Честь ...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: "по Конвею". Этого Конвея г. Дионео величает "критиком-старовером, относящимся враждебно к Уитману", а Конвей как назло был величайшим другом поэта, первым, кто восторженно возвестил о нем Англии и кого Уитман до конца дней своих звал "loyal", "staunch", "loving" "open-handed" 3 (H. Traubel. With Walt Witman in Camden, p. 343 4 ). Почти все даты г. Дионео не верны. "Побеги травы" появились в 1855 г., а не в 1865. Газета "Freeman" издавалась Уитманом в 1850 г., а не в 1855. Статья Конвея о Уитмане появилась в 1866 г. ("Fortnightly Review", Oct.), а не в 1886. На службу в министерство поэт был назначен в 1865 г., а не в 1866 (Walt Whitman by Isaac Hull Platt, 1904). Напрасно также г. Дионео печалится о предсмертных годах Уота - "полуголодного, одинокого, брошенного старика, беспомощно валяющегося в холодном закутке". На старости Уитман был вполне обеспечен и, умерев, оставил семье и друзьям несколько тысяч долларов и небольшой двухэтажный домик в Mikle Street. Одинок он тоже...
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Часть текста: русской печати и критики, конечно, не следует, но ее ценность станет очевидной, если проследить весь процесс знакомства русской публики с жизнью и творчеством Уолта Уитмена, растянувшийся на долгие десятилетия. Для этого обратимся к самому началу, а именно - к 1861 году, когда в январском номере "Отечественных записок" в разделе иностранной хроники встречается первое упоминание о поэте. Первое и… курьезное. Неизвестный рецензент, давая обзор новой иностранной литературы, сообщал о "романе" (!) "Листья травы" некоего американского писателя "Уэльта Уайтмэна". Недоразумение, обернувшееся курьезом, возникло из-за ссылки на английские журналы, которые "сильно вооружаются против этого романа". Теперь трудно установить, на какие именно источники ссылался автор заметки и откуда перекочевала эта ошибка, однако следует отдать должное рецензенту, не вполне доверившемуся объективности своих иностранных коллег: "Но должно быть, что его (Уолта Уитмена, - Н. А.) книга имеет какие-нибудь достоинства, хотя бы достоинства изложения, если ее не прошли молчанием, а кричат со всех сторон - shocking!" 2 Оперативность, с которой отреагировала русская пресса на только что вышедшую за океаном книгу 3 , в какой-то мере нейтрализует допущенную оплошность. Следующее упоминание относится лишь к 1882 году. В "Заграничном вестнике" (июнь 1882 года) был опубликован перевод лекции об американской литературе, прочитанной Джоном Суинтоном, редактором нью-йоркской "Sun", перед Философским обществом в Бруклине в марте 1882 года. "Заграничный вестник" - "учено-литературный...