Приглашаем посетить сайт
Аксаков К.С. (aksakov-k-s.lit-info.ru)

Поиск по творчеству и критике
Cлово "UND"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Тименчик Р.: Об одном источнике "Крокодила"
Входимость: 3. Размер: 25кб.
2. "Ах, у каждого человека должна быть своя Ломоносова... ". Избранные письма К. И. Чуковского к Р. Н. Ломоносовой. 1925-1926 гг.
Входимость: 2. Размер: 34кб.
3. Учебники
Входимость: 2. Размер: 19кб.
4. ЧиЖ. Чуковский и Жаботинский. В. Варварин [В. В. Розанов]. Пестрые темы[82]
Входимость: 1. Размер: 23кб.
5. Дневник Чуковского. 1922
Входимость: 1. Размер: 126кб.
6. Келли Катриона: "Маленькие граждане большой страны": интернационализм, дети и советская пропаганда
Входимость: 1. Размер: 118кб.
7. Высокое искусство. Примечания
Входимость: 1. Размер: 49кб.
8. Подпольный байронизм
Входимость: 1. Размер: 21кб.
9. Татьяна Петровна Пассек и ее «Воспоминания»
Входимость: 1. Размер: 28кб.
10. Альбов
Входимость: 1. Размер: 19кб.
11. Избранные письма К. И. Чуковского к Р. Н. Ломоносовой. 1925-1926 гг. Часть 3
Входимость: 1. Размер: 37кб.
12. Обывательский анархизм
Входимость: 1. Размер: 16кб.
13. "... Ваш читатель Константин Дмитриевич Набоков" (письма К. И. Чуковскому)
Входимость: 1. Размер: 48кб.
14. ЧиЖ. Чуковский и Жаботинский. Вл. Жаботинский. Евреи и Палестина
Входимость: 1. Размер: 25кб.
15. Андроникашвили-Пильняк Б.Б.: Метеор? Прометей?
Входимость: 1. Размер: 54кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Тименчик Р.: Об одном источнике "Крокодила"
Входимость: 3. Размер: 25кб.
Часть текста: стихового слова, и одна из таких перекличек была чревата литературным микро-конфликтом 1 ) и моими ежедневными обязанностями в Рижском театре юного зрителя, где я выступал в роли литературного советника при постановке спектакля по стихам Корнея Чуковского "Чукоккала, или Неужели в самом деле все сгорели карусели". Мне приходилось объяснять актерам центонную и "автометаописательную" природу импровизационного детского эпоса у этого автора и искать вместе с ними точный интонационный рисунок, указывающий на долженствующую быть прочувствованной зрителями цитатность многих моментов стихового действа (о некоторых наблюдениях над поэтикой "Крокодила" я написал в статье "Четыре урока рижской "Чукоккалы" для ежегодника по детскому театру 2 ). Я предполагал дать заметку "Об одном источнике "Крокодила"" в очередной сборник тезисов студенческой конференции Тартуского университета, но тогда произошло очередное местное цензурное устрожение в отношении автора "Мика", и эта миниатюра об интертекстуальном обмене осталась еще одним образцом приватного и изустного литературоведения семидесятых годов, рассказ о котором теперь, когда уходят главные его герои, уже назревает 3 . Второй экземпляр заметки я, по-видимому, немного позднее отослал замечательному исследователю биографии и творчества Корнея Чуковского Мирону Петровскому 4 . Много лет я этой заметки не видел, пока Е. В. Иванова не обнаружила ее в семейном архиве Чуковских и не предложила мне обнародовать ее в составе публикации переписки К. Чуковского и Н. Гумилева. Ныне, после работ И. Паперно, Б. Гаспарова, М. Петровского, М. Безродного и других, представлять сегодняшнему читателю эту кратенькую заметку по частному поводу можно, пожалуй, только...
2. "Ах, у каждого человека должна быть своя Ломоносова... ". Избранные письма К. И. Чуковского к Р. Н. Ломоносовой. 1925-1926 гг.
Входимость: 2. Размер: 34кб.
Часть текста: Чуковского к Р. Н. Ломоносовой. 1925-1926 гг. Публикация Ричарда Дэвиса. Предисловие Елены Чуковской и Ричарда Дэвиса Предлагаемая публикация писем Корнея Чуковского (1882-1969) к Раисе Николаевне Ломоносовой (1888-1973) - третья, основанная на материалах архива Ломоносовой, хранящегося в Русском архиве при Лидском университете (РАЛ) (Великобритания) 2 . Ей предшествовали публикация писем Марины Цветаевой к Ломоносовой 3 и публикация семейной переписки Пастернаков и Ломоносовых 4 . Но хронологически именно письма Чуковского к Ломоносовой представляют собой первое звено в цепи тех отношений, которые установила Раиса Николаевна с русскими писателями в середине двадцатых годов. Ломоносова стремилась привлечь писателей, живших в советской России, к участию в работе литературного и переводческого бюро, созданного ею в Берлине в 1923 году 5 . Как видно из публикуемых писем Чуковского - это именно он порекомендовал Ломоносовой обратиться к Б. Л. Пастернаку 6 , а тот, в свою очередь, устроил заочное знакомство Ломоносовой и Цветаевой 7 . Благодаря Чуковскому началась и переписка Ломоносовой с Я. И. Перельманом, П. С. Романовым, Ю. Н. Тыняновым... 8 Все письма Чуковского относятся к 1925-1926 годам. Это не просто вежливые записочки "на случай", но подробный рассказ автора о своей жизни в трудное для него время. Только что закрыли журнал "Русский Современник", где Чуковский был одним из редакторов, в этом журнале он напечатал свою последнюю большую критическую статью об Алексее Толстом. Новая эпоха заставила его, профессионального и достаточно известного к тому времени критика, заняться другими областями...
3. Учебники
Входимость: 2. Размер: 19кб.
Часть текста: «Какие мысли облечены в басне [нрзб.] Клейста «Der gelähmte Kranich»?» «Значение шести слов: ich soll, ich [нрзб.], ich kann, ich will, ich darf, ich mag, [опреде]ляющих сущность человека». «До какой степени заблуждения до[шел] арфист в песне Гете «Wer nie sein Brot mit Thranen ass» etc., порицая [нрзб.] силы?» «Dаnn essen und trinken zum Zerplat[нрзб.] schlafen und im Kopfe kratzen…» «So, deutscher Mann, so, freier Mann, Mit Gott dem Herrn zum Krieg!» - книжка Холевиуса «Темы и планы [со]чинений». Книжка туповатая, дубовая, при этом демонстративно-немецкая. В предисловии к книжке сказано: «У того, кто обладает хоть некоторой смышленостью, этим наследственным достоянием немецкого юношества…» И т. д., и т. д., и т. д. Я не против немецких учебников: немецкие учебники [нрзб.]ются отличные. Дело, конечно, не в том, что эта книга – немецкая, а в том, что она предназначена для изучения русской словесности, хотя в ней ни единого слова – ни о России, ни о русских писателях. Гимназические сочинения в русских гимназиях должны быть, конечно, основаны на Кольцове, Крылове, Державине, при чем же здесь Der gelähmte Kranich! Кто сможет по учебнику химии знакомиться с [теоремами] алгебры? Изучающему финский [язык] поможет ли испанская грамматика? [Но] все это было бы пустым анекдотом, если бы на обложке учебника не [обнаружи]лось внушительных слов: «Одобрено ученым комитетом министерства народного просвещения к употреблению в гимназиях в виде учебного пособия». Двумя этими краткими строчками ученый комитет министерства осрамил себя [нрзб.] и прочно. Теперь мне понято, [почему] педагоги, выписывая из столицы учебники, просят присылать «неодобренные». *** История с Холевиусом случилась давно, о ней писал еще Н. К. Михайловский. С тех пор эта милая книжка выдержала восемь изданий! Восемь...
4. ЧиЖ. Чуковский и Жаботинский. В. Варварин [В. В. Розанов]. Пестрые темы[82]
Входимость: 1. Размер: 23кб.
Часть текста: небе, и звезда эта не боится близости никакого солнца, она не меркнет в лучах Шекспира, Шиллера, Байрона, Данте. В Гейне есть своя  и незаменимая прелесть, и вот это-то свое  в нем и обеспечивает ему незаглушенность и вечность. Это какой-то Соломон в молодости или Соломон, который отказался бы от старости и мудрости, сказав, что он не хочет идти дальше «Песни Песней» и не хочет ее переживать. Он есть вечно юный паж, грациозный, шаловливый, насмешливый и вместе серьезно богомольный около двух вечных идеалов, которым всегда поклонялось человечество, — женской красоты и поэзии «an und für sich», «в самой себе». По этому своему поклонению, такому изящному и такому внутреннему, он не перестанет никогда быть родным всему человечеству. Десять томиков Гейне — последний отдел великого «Священного Писания» евреев. Гейне оттого и для русских есть как бы русский, что он есть полный еврей, без усилия слиться с кем-нибудь. Но Гейне — один. И около него в литературе не горит ни одно имя, сколько-нибудь с ним равное. Его друг и недруг Берне представляет собою уже обыкновенную публицистическую величину. Он был честен, ярок. Ему принадлежит знаменитая фраза: «Соком нервов моих пишу я свои сочинения». Но кто же из нас не пишет их соком нервов? Иначе и нечем писать: не сапогами же. Берне обыкновенен как человек. Все меры благородства и пафоса не заменят того, что бывает в человеке, как какая-то необъяснимая сила и прелесть не заменят таланта, гения. У Гейне он был. Но, кроме него, ни у кого еще из евреев в европейской литературе его не было. Спор поднявшийся, однако, движется не по этой орбите. Если бы мы говорили о Гейне и величинах, равных или подобных ему, мы говорили бы только о поэзии. Но, кроме поэзии, есть и литература. Поэзия, напр., французов слаба, суха, черства, но, тем не менее, они имеют великую литературу.  В поэзии они уступают даже полякам,...
5. Дневник Чуковского. 1922
Входимость: 1. Размер: 126кб.
Часть текста: — и старость — и сиротство. Я бы запретил 40-летним встречать новый год. Мы заняли один столик с Фединым, Замятиным, Ходасевичем — и их дамами, а кругом были какие-то лысые — очень чужие. Ко мне подошла М. В. Ватсон и сказала, что она примирилась со мной. После этого она сказала, что Гумилев был «зверски расстрелян». Какая старуха! Какая ненависть. Она месяца 3 назад сказала мне: — Ну что, не помогли вам ваши товарищи спасти Гумилева? — Какие товарищи? — спросил я. — Большевики. — Сволочь! — заорал я на 70-летнюю старуху — и все слышавшие поддержали меня и нашли, что на ее оскорбление я мог ответить только так. И, конечно, мне было больно, что я обругал сволочью старую старуху, писательницу. И вот теперь — она первая подходит ко мне и говорит: «Ну, ну, не сердитесь...» Говорились речи. Каждая речь начиналась: — Уже четыре года... А потом более или менее ясно говорилось, что нам нужна свобода печати. Потом вышел Федин и прочитал о том, что критики напрасно хмурятся, что у рус. лит. есть не только прошлое, но и будущее. Это задело меня, потому что я все время думал почему-то о Блоке, Гумилеве и др. Я вышел и (кажется, слишком неврастенически) сказал о том, что да, у литературы есть будущее, ибо русский народ неиссякаемо даровит, «и уже растет зеленая трава, но эта трава на могилах». И мы молча почтили вставанием умерших. Потом явился Марадудин и спел куплеты — о каждом из нас, причем назвал меня Врид Некрасова (временно исполняющий должность Некрасова), а его жена представила даму, стоящую в очереди кооператива Дома Литераторов,— внучку Пушкина по прямой линии от г-жи NN. Я смеялся...
6. Келли Катриона: "Маленькие граждане большой страны": интернационализм, дети и советская пропаганда
Входимость: 1. Размер: 118кб.
Часть текста: граждане большой страны"[1]: интернационализм, дети и советская пропаганда[2] (авторизированный перевод с английского Я. Токаревой) В насаждении советского самосознания - чувства принадлежности к стране, непохожей на остальные страны мира, - огромную роль играла государственная политика, направленная на социализацию детей посредством обучения, вовлечения в политические организации (такие, как пионерское движение) и пропаганды (включающей литературу для детей, школьные учебники и визуальные средства, например плакаты). Однако до настоящего момента эта тема - в отличие от многих других тем, связанных с детской культурой [3], - систематически почти не изучалась. В работах по истории советского периода и эссе о советском самосознании дети чаще всего не упоминались вовсе либо затрагивались лишь мимоходом. Даже в исследованиях, посвященных образованию, обычно применяется подход "сверху вниз", при котором акцент делается на институционализации, образовательной политике и педагогической теории, а не на практике работы в классах (можно использовать русский термин "дидактика"), не на детском переживании ситуации обучения или практическом содержании учебного плана (определенных книгах и учебниках и т. д.) [4]. Исключением является работа Фелисити О'Делл об официальной детской литературе, но эта исследовательница сосредоточивается по большей части на конкретной эпохе советской истории - 1970-х годах - и не пытается вписать ее в более широкий исторический контекст [5]. Родственная тема, которой также...
7. Высокое искусство. Примечания
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: 1-го Московского педагогического института иностранных языков. М., 1960, № 1 (4), с. 2. 11)Джон Голсуорси. Сага о Форсайтах, т. I. M., 1937, с. 706; та же ошибка повторяется во многих других изданиях. 12)Ф. Энгельс. Как не следует переводить Маркса. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, с. 237–238. 13)Собрание сочинений А. В. Дружинина, т. VII. СПб., 1867, с. 306. Le fromage по-французски – сыр (молочный продукт). 14)Н. С. Лесков. На ножах. – Полн. собр. соч., т. 23. СПб., 1903, с. 165. 15)«Encounter», 1965, № 4, р. 53. Le bas – чулок. 16)М. И. Пыляев. Замечательные чудаки и оригиналы. СПб., 1898. Le savon – кусок мыла. 17)Plays of A. Chekhov. First series… Translated from the Russian, with an introduction by Marian Fell. New York (Scribner and Sons), 1916, p. 105. 18)«Литературная газета», 1933, № 38, с. 2. 19)The Complete Writings of Walt Whitman. New York – London, 1902, vol. 9, p. 39 (писано в 1855 или 1856 году). 20)Первая цифра в скобках указывает страницу английского издания «The Poetical Works of Percy Bysshe Shelley with Memoir, Explanatory Notes, etc» (London, James Finch and Co.), вторая –...
8. Подпольный байронизм
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: в восьмидесятые не искал идеалов, в девяностые не отрекался от "наследия отцов". Он был просто писатель, просто очень хороший писатель - и все чрезвычайно легко обходились без него. Если хотите, он был своеобразным представителем "чистого искусства", ибо с ним не о чем было полемизировать, и в лозунги для "Отечественных записок" или для чего-нибудь другого он положительно не годился. Он даже выставил - и это так странно! - на одной из своих книг эпиграф из Фета: Не знаю сам, что буду петь, Но только песня зреет, - словно чтобы еще лучше подчеркнуть полнейшую свою бесполезность. Правда, г. Скабичевский попробовал было воспользоваться им - выступил с ним против "Гражданина" и объявил, что вот г. Альбов - хоть и пишет в одних тонах с г. Достоевским, но куда выше г. Достоевского, ибо совсем не пахнет "деревянным маслицем", запах коего издает автор "Братьев Карамазовых", - но это и по тому времени показалось нелепостью, и Михайловский раз навсегда связал г. Альбова с г. Баранцевичем (поистине, роковая связь!), нашел у обоих писателей какую-то "симпатичную струйку" да так втуне и оставил. Так и пролежал г. Альбов тридцать лет и три года с этой "симпатичной струйкой" и с г. Баранцевичем. И тихо, должно быть, лежал, если нынешние историки литературы совсем о нем позабыли: ни у Евг. Соловьева (в "Очерках из истории русской лит." 1907, изд. 3-е), ни у кн. П. Кропоткина ("Идеалы и действительность в рус. лит." 1907) нет даже имени этого писателя, хотя есть и Пальм, и Степняк, и Виктор Крылов. Русский читатель, который привык хватать книгу, как недавно хватал думский отчет: чтобы насладиться наивящшим посрамлением Пуришкевича, - тоже неохотно шел к Альбову: а те редкие люди, которые в 60-е ...
9. Татьяна Петровна Пассек и ее «Воспоминания»
Входимость: 1. Размер: 28кб.
Часть текста: индивидуальное, неповторяемое, характерное, - это «стиль эпохи», ее «колорит», ее «запах». Запах эпохи. Он не повторяется, — у каждого поколения свое лицо, выражение лица свое, раз навсегда, — и это лицо для всякого, изучающего историю, дороже всех войн, всех событий, всех перетасовок, ежедневно вершащихся на исторической сцене. Изучить стиль эпохи — это значит пережить ее вновь. Изучить ее события — это значит не узнать о ией ровно ничего. Вот почему нам так дорог каждый клочок исчезнувшего быта, каждый осколок былых нравов, обычаев, привычек, вкусов, - вот почему мы находим в них порою больше, чем во многих фолиантах, посвященных тщательнейшим историческим исследованиям. Мемуары Татьяны Пассек тем то и драгоценны для нас, что за всю свою долгую жизнь (1810—1889) она бережно сохраняла все эти клочки и осколки и, через три четверти века, сумела донести, не расплескав, каждую каплю далекого прошлого, воссоздавая по мельчайшим черточкам стиль и колорит отдаленных поколений. Говорит она, например, о первых годах прошлого столетия. Ни о Тильзитском мире 3 , ни о Священном Союзе 4 , ни о Тугендбунде 5 у нее ни слова, но зато со страниц ее книги так и встает то умилительное, незабываемое время, когда из Москвы в Петербург тянулись восемь суток и везли за собою Кастрюльки, стулья, сундуки, Варенье в банках, тюфяки, Перины, клетки с петухами, Горшки, тазы et cetera; 6 когда девиц называли Пленирами и Темирами 7 и помещали в пансионе эмигранток Дапкар и Фальбала 8 ; когда любовные записки сочинялись по письмовнику Курганова, а вирши князя Шаликова вызывали слезы, — так и встает, так и воскресает из могилы это легкомысленное время париков, котильонов, валдайских колокольчиков и муромских сальных свеч, — и мы вновь живем среди этих призраков, они для нас живы, несомненны, действительны, мы «вздыхаем»...
10. Альбов
Входимость: 1. Размер: 19кб.
Часть текста: виртуоз и непревосходимый мастер. Когда-то студентом, он, как и его сотоварищ Гаршин, добровольно пошел на войну. Но Гаршина эта война оглушила, ошеломила, - он о ней кричал и вопил, а у Альбова о войне - десять, двенадцать мимоходных страничек - это для него посторонняя тема, чужая и он поскорее спешит уйти от нее все к тому же любимому царапанию, ковырянию, жеванию своего измочаленного сердца. Оттого-то всегда так томительно было для него его творчество: только в самоистязании он почерпал вдохновение. И в те годы, когда он был счастлив, он не мог написать ничего. Недавно один литератор, мало ему знакомый, написал ему дружественное письмо, в обычных выражениях приязни, и Альбов долгие месяцы мучился: он не умел ответить, он не находил нужных слов, писал черновики и зачеркивал, - автор множества книг, мастер слова не умел написать простое, рядовое письмо! Он должен был это письмо перечувствовать, перестрадать, пережить, - и только тогда он нашел бы те десять-пятнадцать строк, которые ему были нужны!! Иной залихватский словоблуд, поставщик повестей и рассказов, лихо настрочил бы эффектную какую-нибудь повесть, а то и роман, покуда маститый и опытный писатель обдумывал и сочинял, как написать ответ на обычное простое письмо. Оттого-то так проникновенны были его книги: каждая строчка настоящая, за каждой - пережитое, за каждой правда души. Около года назад он приехал ко мне, на дачу, задыхающийся, беспомощный и шепотом под страшным секретом, сообщил, что он пишет роман, новый роман, наконец-то, после двенадцати лет перерыва. - Приезжайте, вместе прочтем. Я, конечно, тотчас же, при первой возможности, приехал к нему в крошечную его квартирку, пропахшую лекарствами, и там, за крошечным самоварчиком, кашляя, хрипя, задыхаясь, прочитал он мне целую груду страниц, ...

Главная