Поиск по творчеству и критике
Cлово "UNION"
Входимость: 5. Размер: 118кб.
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 5. Размер: 118кб.
Часть текста: политика, направленная на социализацию детей посредством обучения, вовлечения в политические организации (такие, как пионерское движение) и пропаганды (включающей литературу для детей, школьные учебники и визуальные средства, например плакаты). Однако до настоящего момента эта тема - в отличие от многих других тем, связанных с детской культурой [3], - систематически почти не изучалась. В работах по истории советского периода и эссе о советском самосознании дети чаще всего не упоминались вовсе либо затрагивались лишь мимоходом. Даже в исследованиях, посвященных образованию, обычно применяется подход "сверху вниз", при котором акцент делается на институционализации, образовательной политике и педагогической теории, а не на практике работы в классах (можно использовать русский термин "дидактика"), не на детском переживании ситуации обучения или практическом содержании учебного плана (определенных книгах и учебниках и т. д.) [4]. Исключением является работа Фелисити О'Делл об официальной детской литературе, но эта исследовательница сосредоточивается по большей части на конкретной эпохе...
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Часть текста: мифология", "советская квазирелигия" 1 уже настолько прочно вошли в интеллектуальный обиход, что не вызывают никакой рефлексии. Между тем фактически всегда, когда мы пытаемся изолировать какие-то элементы советского мифа, то они непременно так или иначе оказываются сопряженными со сказочными мотивами. Достаточно сослаться на известную книгу К. Кларк (Soviet Novel: History as Ritual), в которой убедительно доказывается, что социалистический реализм в своей поэтике постоянно опирался на сказочный "протосюжет". Нетрудно назвать множество текстов, несущих на себе одновременную печать советского мифологизма и ярко выраженной сказочности: это и поэмы А. Твардовского "Страна Муравия" и "Василий Теркин", и "Приключения Буратино" А. Толстого (написанные фактические одновременно с повестью "Хлеб"), и кинокомедии Г. Александрова и И. Пырьева, создававшие идеальный план советского мира, неприкрыто ориентируясь при этом на сказочные структуры в построении сюжета, обрисовке персонажей и их функций 2 ; и "Александр Невский" С. Эйзенштейна, в котором искусно сплетаются политическая аллегория и сказочность, представленная такими персонажами, как Васька Буслаев, и такими сюжетными ходами, как состязание женихов за невесту; и сказочный кинематограф В. Птушко и А. Роу, и мн. др. Вместе с тем и наиболее насыщенные мифологической семантикой тексты оппозиционной советской режиму субкультуры, как, например, "Мастер и Маргарита" М. Булгакова, "Котлован" и "Чевенгур" А. Платонова или "Доктор Живаго" Б. Пастернака, также несут на себе отчетливую печать сказочности 3 . В. Я. Пропп в "Исторических корнях волшебной сказки", отмечая (вслед за Фрезером к Кэмпбеллом), что между сказкой и мифом нет...
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: до пяти". В этой, тогда еще тоненькой, книжке автор делал упор на то, что дети стараются осмыслить многие слова по функции обозначаемого ими предмета - так "молоток" становится "колотком" потому, что им колотят гвоздь, лопатка гораздо логичнее называется "копаткой", "вазелин" превращается в "мазелин", потому что мама мажет им лицо и т. д. Я тут же вспомнила, как в Каневе, где я часто проводила лето, гостя у деда с бабушкой, белоголовая соседская малышка гордо сообщила мне, что ее отец работает на "песковаторе". Зная, что он занят на подготовительных работах по постройке моста через Днепр, я тщетно старалась обучить мою маленькую приятельницу трудному слову "экскаватор". Девчушка упорно качала головой и повторяла: "Нет, нет, на песковаторе, он песочек копает, я сама видела..." В книжечке, которую я держала в руках, был призыв ко всем читателям присылать автору по тут же указанному адресу кажущиеся им интересными слова и выражения из лексикона детей. И вот, подхваченный мной "песковатор" полетел к Корнею Ивановичу, положив начало переписке, а затем и знакомству. Это словечко так и кочевало из одного издания в другое, но особенно приятно было услышать его через много лет из уст самого Корнея Ивановича, когда он привел его среди примеров в записанных на пластинку отрывках из книги "От двух до пяти" в чтении самого автора 2 . Не буду повторяться, снова рассказывая о приездах Корнея Ивановича в Киев и встречах с ним, о его интереснейших, тщательно хранившихся у меня письмах, которые мне все-таки не удалось сберечь в годы войны - они пропали уже на ...