Поиск по творчеству и критике
Cлово "BEL"
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Часть текста: одно: никакой угадки меня не было у них. То как Байрон 'взлетел куда-то'. То - как 'сатана', черный и в пламени. (...) Ч. был единственный, кто угадал (точнее сумел назвать) 'состав костей' во мне, натуру, кровь, темперамент. Некоторые из его определений - поразительны. (...) Но он не угадал моего интимного. Это - боль, какая-то беспредметная, беспричинная, и почти непрерывная. Мне кажется, это самое поразительное, по крайней мере - необъяснимое" 1 . "Ч." Розанова - это Корней Чуковский, его фамилию легко восстановить, сопоставив с другой записью, идентичной по смыслу, где фамилия называется 2 . Так и сделал в своей книге Голлербах 3 . Если когда-нибудь издадут трилогию Розанова, как он хотел, т. е. расположат на каждой странице по одной записи, страниц, посвященных непосредственно Чуковскому, будет только 4, но они неотделимы от общего контекста всей книги, и за ними стоит недолгая по времени история литературных отношений. В 1909-10 годы литературные страницы двух петербургских газет "Нового времени" и "Речи" стали ареной своеобразного поединка между штатными критиками этих газет, Розановым и Чуковским. Причем зачинщиком этого обоюдного обмена мнениями был именно Розанов. Вступив в большую литературу с опытом критического комментария "Легенды о великом инквизиторе", заявив о себе сразу как оригинальный, глубокий и изысканный мыслитель, Розанов имел к этому времени точно сложившуюся систему взглядов на исторические и теоретические основы русской литературной критики, изложенную им в "Литературных очерках" и в многочисленных газетных и журнальных статьях 4...
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: свое творчество. Больно вспомнить, как лгал на себя Гоголь, когда приписывал «Мертвым Душам» фанатически-узкую целесообразность, такую для них оскорбительную; как обижал свое вдохновение Эдгар Поэ, навязывая себе в «Philosophy of Composition» сознательное создание «Ворона», как далеко уходил от себя Суинборн в осторожных предисловиях к своим красочным и пьяным стихам. То же случилось и с Пшибышевским. Начал он с того, что «драму в человеке создают не внешние события, а он сам познает ее в душе своей. И душа его центробежна. Это значит, что от нее расходятся отражения во внешний мир, она изменяет внешние события. Прежде же она была центростремительной душою, ибо окружность жизни сбегалась к ней и воздействовала на нее; она же бессильно подчинялась ее напору»... «Старая драма есть, по Пшибышевскому, борьба индивидуальной жизни с внешними категориями: изменятся обстоятельства, другое сцепление их – и нет драмы. Ядро старой драмы – случайность. Новая драма – вся построена на борьбе индивидуума с самим собою, т. е. с категориями психическими. Себя не изменишь. Ядро новой драмы – безысходность». Вот это-то освобождение от случайного, от внешнего – и ведет к символу. Символ это – то вечное, что видит художник во временных и преходящих «формулах жизни». И «человек, который способен воссоздать в себе мир, в его цельном могуществе и красоте, который за внешностью случайных явлений и вещей проникновенно...