Поиск по творчеству и критике
Cлово "CANNOT"
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: яркость, меткость и легкость языка дают основание включить Чуковского в число критиков "новой" формации, "критическое истолкование" которых сливается с "критическим творчеством", требует широты концепции и включает в качестве объекта творческой деятельности весь спектр проявлений человеческого существования 3 . Автор оригинальных характеристик современных писателей оставался обособлен от каких-либо направлений, хотя сотрудничество в ведущем журнале символистов "Весы" и выпущенные в издательстве "Шиповник" сборники статей принесли ему славу критика-модерниста. Вместе с тем, суждения критика при всем их запоминающемся блеске остроумия и парадоксальности воспринимались как "отдельные меткие выражения" 4 , среди наиболее частотных определений творческой манеры - "карикатурист", "беллетрист", "фельетонист". Отмечая талантливость работ Чуковского, рецензенты сетовали на их "бессодержательность" (Л. Войтоловский), "беспочвенность" (А. Блок), отсутствие "точки зрения" (З. Гиппиус), "символа веры" (М. ...
Входимость: 1. Размер: 46кб.
Часть текста: ко мне интерес? Я заговорил о «Ниве». Они встрепенулись. Выслушали «Крокодила» с большим вниманием. Гиппиус похвалила первую часть за то, что она глупая,— «вторая с планом, не так первобытна». Вошел Мережковский и тоже о «Ниве». В чем дело, отчего «Нива» такая плохая. Я сказал им все, что знаю: надо Эйзена вон, надо Далькевича вон.— Ну, а кого бы вы назначили (все это с огромным интересом). Я, не понимая, почему их заботит «Нива», ответил: — Ну хотя бы Ильюшку Василевского.— Они ухмыльнулись загадочно. «Ну а вы сами пошли бы?» Я ответил, что об этом уже был разговор, но я один боюсь. И вот после долгих нащупываний, переглядываний, очень хитрых умолчаний — они поставили дело так, что «Ниву» должна вести Зинаида.— Ну вот Зина, например.— Я ответил, не подумав: — Еще бы! Зинаида Н. отличный редактор.— Или я,— невинно сказал Мережк., и я увидел, что разыграл дурака, что это давно лелеемый план, что затем меня и звали, что на меня и на «Крокодила» им плевать, что все это у них прорепетировано заранее,— и меня просто затошнило от отвращения, как будто я присутствую при чем-то неприличном. Вот тут-то у них и сделались собачьи, голодные лица, словно им показали кость: — Мы бы верхние комнаты под Религиозно-Философское О-во,— сказал он. — И мои сочинения дать в приложении,— сказала она. — И Андрея Белого, и Сологуба, и Брюсова дать на будущий год в приложении! Словом, посыпались планы, словно специально рассчитанные на то, чтобы погубить «Ниву». Но какие жадные голодные лица. 4 марта. Революция. Дни сгорают, как бумажные. Не сплю. Пешком пришел из Куоккала в Питер. Тянет на улицу, ног нет. У Набокова: его пригласили писать амнистию. <...> 10...